Поместье Кальфуса перегораживало конец съезда, как лавина, сползшая на горную дорогу. Это была не башня или дворец, как ожидала Кальпурния, в нем не было ничего подобного грубой мощи цитадели Лайзе — скорее это было скопление громоздких серо-бурых коробок и куполов, тянущееся каскадом на один-два километра склона улья, почти столь же крутого, как отвесный утес. Тяжелые стальные заслонки, которые отделяли двор от дороги, были убраны в стороны. Увидев это, Кальпурния повернулась к Баннону и Ромилль.

— Ворота открыты. Могут быть проблемы. Будьте осторожны.

— Это местный закон, мэм, — поправил Баннон, и Ромилль кивнула.

— Это часть Вигилии, — сказала она. — Распорядитель Вигилии представляет всех верующих системы и обязан не ставить перед ними какие-либо препятствия. Обычай восходит к…

— Спасибо, сестра-целестианка, я поняла.

Кальпурния прохромала в ворота, и позади нее захрустел гравий под ногами следующих за ней арбитров и сестер. Ромилль широкими шагами догнала ее.

— Я хотела сказать, что согласна с вашим предупреждением. Погибла сестра, и этот закон об открытых воротах уже раньше использовался.

Она подкрепила слова делом и зарядила сариссу. Кончик копья окутала голубоватая дымка силового поля, и Кальпурния нажала большим пальцем на собственную дубинку, так что та затрещала и заплевалась искрами энергии.

— Готовы к бою, арбитр?

— Даже надеюсь на него, сестра. Я готова убивать. Так достало носиться по всему улью, как движущаяся мишень, гоняться за тенями и бояться опасностей на каждом углу. Каждый след, который мы отыскали, оказался никчемным и сам по себе заглох, и я сейчас так же далеко от того, кто хочет меня убить, как десять дней назад. Дух Жиллимана, я просто хочу увидеть что-то, во что можно стрелять!

— Арбитр, простите, но не подобает поднимать голос на публике во время Вигилии.

Кальпурния пыталась придумать ответ, когда они добрались до лестницы самого дома и поднялись по ним к открытым дверям, где стояла фигура в темно-синей одежде.

Кальпурния усвоила достаточно гидрафурских обычаев, чтобы знать, что этот цвет считался традиционным для старших слуг аристократического дома, но не самой знати. Однако одеяние этого человека было роскошного покроя и из дорогой ткани, куда более пышное, чем, предположительно, позволяли строгие законы Вигилии. Она решила действовать наугад.

— Мажордом Номикрос? — он моргнул и кивнул. — Я — арбитр-сеньорис Шира Кальпурния из Адептус Арбитрес. Это — сестра-целестианка Ауреан Ромилль из ордена Священной Розы. Мы прибыли с подчиненными из наших орденов. Хорошо, что вы решили встретить нас лично.