— Прав был Гете, — сказала она, закрывая заседание. — Решением всякой проблемы служит новая проблема. Если мы остановим Конструктора, и он «вылупится» в нашем пространстве неподалеку от Системы, снова возникнет проблема, как сохранить свой дом. Нынешнее наше решение единственно правильное.

— И все же мы соберемся еще раз, — заметил председатель Совета Ярополк Баренц, — перед тем, как включить тахис-конус, и окончательно утвердимся в правильности подготовленного решения.

Решение было принято большинством всего в три голоса, хотя никто из членов Совета и не воспользовался правом вето.

Поздно вечером третьего августа Ратибор пригласил Анастасию еще раз прогуляться с ним в Такла-Маканский ксенозаповедник и, ничего ей не объясняя, повел в сектор с вольерами энифских скалогрызов; на этой долготе уже наступило утро.

Сектор представлял собой уголок дикой горной страны, отрог Сихотэ-Алиня, примыкавший к северной оконечности некогда великой пустыни Такла-Макан. Для того, чтобы скалогрызы, не нуждавшиеся в определенном газовом составе атмосферы, — легких в обычном понимании этого слова у них не было, — не ушли в горы и не натворили дел в горных поселениях, не со зла или жестокости, а просто из-за неосторожности самих людей, ибо скалогрызы были слишком сильны и обладали рентгенозрением со всеми вытекающими отсюда последствиями, — весь квадрат был отгорожен специальным силовым полем, в том числе и под землей на глубине в сто метров. Кормить этих зверей, представляющих собой живые термоядерные реакторы, не было нужды, а увидеть их можно было со специально оборудованных башен, когда скалогрызы нежились в лучах рентгеновских прожекторов, включаемых в день экскурсий.

Понаблюдав за парой инопланетных животных в бинокли и разглядев их чудовищные морды: скалогрыз представляет собой двадцатиметровую круглую «трубу» в ромбовидной зеркальной броне, а голова у него — жуткий нарост в форме сросшихся слоновых хоботов, каких-то грибообразных выступов, воронок и рогов, причем она светится даже днем, — Ратибор и Анастасия отыскали бункер управления сектором с небольшой исследовательской лабораторией, которой заведовал доктор экзобиологии Герман Лабовиц.

К удивлению Насти, но не Ратибора, хозяин лаборатории уже работал, несмотря на ранний час. Был он высок, гибок, смуглолиц и черноволос, скуп в движениях, в карих глазах стыла усмешка.

— Ранние гости — к теплому лету, — пошутил он, не удивляясь, радушным жестом приглашая гостей сесть в удобные кресла у прозрачной стены комнаты, сквозь которую открывался потрясающе красивый вид на каньон Утла-Донга. — Визит опера «Шторма» для меня честь. — Он уселся напротив, обхватив колено длинными сильными пальцами. — Чем же заинтересовала безопасников моя скромная персона?