Светлый фон

– Кто же это?! – вскричала Инесса.

– А разве не очевидно? – сказал Крот и многозначительно указал глазами на Улисса.

– Это вовсе не очевидно, – заметил Проспер. – Каждый из вас является подозреваемым, каждый имел мотивы и возможность совершить преступление.

– Господин сыщик, следите за словами! – возмутилась Жозефина Витраж.

– Прошу не перебивать! – осадил ее Проспер. – Да, каждый! Сейчас я расскажу по порядку. – Сыщик принялся медленно расхаживать по гостиной. – Как вам всем хорошо известно, госпожа Витраж пригласила нас расследовать исчезновение ее сестры Анжелы. Были рассмотрены все возможные версии, и даже несколько невозможных.

– Очень интересно… – сказала пума Инесса.

– Это действительно интересно, – кивнул Проспер. – Итак, по порядку. Первая версия совсем проста: Анжела Витраж сбежала из дому. Причина? Она могла влюбиться и удрать с возлюбленным. А могла и просто хотеть вырваться из-под опеки сестры. Эта версия неубедительна. Трудно поверить, чтобы Анжела так долго не давала о себе знать – звонком или письмом. Нет, в побег я не поверил. Юную Витраж похитили! Но кто и зачем? Может, сама госпожа Жозефина?

– Не забывайтесь! – возмутилась хозяйка дома. – Этого не может быть!

– Ну почему же? Может. Через подставных лиц похитить сестру, потребовать выкуп, а потом получать жалость и подарки от всего светского общества. Обычная алчность.

– Господин сыщик, неувязочка получается, – встал на защиту возлюбленной Борис. – Зачем же тогда Жозефина вас пригласила?

– Для отвода глаз, – ответил Проспер. – Чтобы показать, как сильно заинтересована найти сестру.

– Бред какой-то… – продолжала возмущаться Жозефина. – Никого я не похищала!

– Не похищали, – согласился Проспер. – Именно к такому выводу я и пришел. Потому что требования о выкупе так и не поступило.

– То-то же, – успокоилась Жозефина.

– Далее, – продолжил Проспер. – Пума Инесса.

– Что – Инесса?! – вздрогнула пума. – Я-то тут при чем?

Проспер проигнорировал ее возмущение.

– Инесса. Известная светская львица…

– Пума! – строго поправила его Инесса.

Сыщик не стал спорить.