– Ты, я, он она! Вместе целая страна!.. – Голос мужика сорвался на истеричный визг. – А кто не спрятался, так я не виноват!..

– Идиот! Мы же тебя спиртом поили! – Камохин провел лучом света по окнам, пытаясь понять, где прячется стрелок. Но секретная бойница Павла была хорошо спрятана. – Мы из-за упавшего спутника приехали!.. Вспоминай давай живо!

– А почем мне знать, что это вы, а не мертвяки?

Камохин посмотрел на Осипова, надеясь, что у того есть, что ответить.

– Мертвяки к тебе хоть раз по имени обращались?

Осипов понимал, что рискует. Если ночные призраки были всего лишь галлюцинациями – а, судя по всему, именно так и обстояло дело, – то кто знает, что они могли наговорить Павлу? И как они к нему при этом обращались? Может быть, даже не просто по имени, а по имени-отчеству. Уважительно.

– Не… Они вообще не разговаривают… Только мычат… Ну, матерятся изредка…

– Так чего ж ты, мать твою… – не сдержался Камохин.

– Ну ладно, заходите в дом… Только быстро! Скоро они снова понабегут!.. Я их знаю…

– Через пять минут. – Камохин наконец нашел лучом фонарика потайную бойницу, через которую с ним общался хозяин дома. Небольшое прямоугольное оконце под самой крышей, рядом с тем местом, где к дому примыкал скотный двор. – Садик твой посмотреть хотим.

– Совсем рехнулись?.. – как-то очень уж спокойно поинтересовался Павел. Как будто речь шла о чем-то совершенно обыденном, хотя и глупом.

– Наверное, – в тон ему ответил Камохин.

– Ну, ладно… – согласился Павел. – Только пирус, глядите, не трясите!.. Ягоды уже поспели, все на землю осыплются!..

– Ладно, – махнул фонарем Камохин. – Что такое пирус? – тихо спросил он у Осипова.

– Не знаю, – пожал плечами тот. – Наверное, диалектное название какого-нибудь плодового кустарника.

– Плодового, говоришь?.. – Камохин ухмыльнулся каким-то своим мыслям.

Подойдя к углу низкой ограды, он сверху вниз провел фонарем.

С другой стороны ему точно так же ответил Брейгель.

– Готовы. Пошли.

Камохин перешагнул через слегу и рукой, в которой держал фонарь, отвел в стороны ветки черной смородины. Пригнув голову, он двинулся через кусты, выставив левое плечо вперед. К правому был прижат приклад автомата, ствол которого стрелок держал поднятым вверх. Пробравшись через заросли смородины, квестеры оказались среди кустов с прямыми, толщиной в два пальца, голыми стволами. Ветки на них начинали расти только на высоте плеч. Присев на корточки, Осипов и Камохин направили фонари вперед. Ближе к центру сада росли две старые яблони с развесистыми, пригибающимися низко к земле ветвями.