– Семь лет за разговор?! – поразился Лаэрт.

– Нет, конечно, разговор тянет только на два. Но следствие выявило вашу опасность для империи, поэтому на семь.

– А вы подумали о том, что скажут звери, когда узнают, что вы посадили потомка самого Улисса?

– Они скажут, что у империи нет любимчиков, она одинаково несправедлива ко всем, и полюбят ее еще сильнее. Итак. Все, что вам нужно сделать, это выбрать уголовную статью, по которой вас осудят. Вот вам уголовный кодекс. – Курт подвинул планшет к лису. – Выберите что-нибудь, что тянет на семь лет, на ваш вкус. Только побыстрее, ладно? Меня ужин ждет.

Лаэрт не верил своим ушам:

– Я? Сам выберу статью?

– Ну не я же. Я не собираюсь делать за вас свою работу.

Лаэрт не знал, как на это реагировать. Поэтому реагировать решил потом, а сейчас – задать мучивший его вопрос:

– Что с моими друзьями?

– Мальчик и девушка? Они закон не нарушили. Девушка разговаривала с родственником про игрушки – это разрешено. А мальчик вообще не разговаривал. Мы их отпустили. Но если будете упрямиться, снова арестуем.

– За что?!

– За нарушение закона.

– Но ведь они его не нарушили!

– Если будете упрямиться, то нарушили.

С такими доводами нелегко спорить. Лаэрт нехотя потянулся к планшету. Однако взять его не успел. Участок стены за Куртом засветился. Следователь вздрогнул и воскликнул:

– Что такое?! Кто включил голопроектор?!

– Не мы, – ответили лояльные роботы. – Сигнал поступает из императорского дворца в Градбурге.

– Из дворца?! – Заячьи уши задрожали. Курт вскочил, развернулся к источнику света и стал по стойке смирно.

В следующее мгновение в комнате материализовалась голограмма императора. Такая ясная и четкая, будто великий волк и в самом деле находился здесь.

– Ваше величество… – пролепетал следователь. – Не высказать словами, как я… как мы…