– Да.

Я иду через дорогу к дому. Массивная деревянная дверь. Не выбить.

Наружные окна первого этажа плотно забраны деревянными ставнями. Наверняка за мной уже следят два десятка глаз из разных щелей и смотровых окошечек.

Нельзя без шума – будем шуметь.

Три выстрела из огнестрела в район дверного замка пробивают на его месте сквозную дыру. Дверь распахивается после удара ногой. Первый же бросившийся на меня охранник получает пулю в лоб, второй остаётся без головы. Я иду через комнаты особняка – от более скромных к богаче обставленным, на второй этаж. На меня нападают. Справа и слева, один за другим. Их мечи ломаются о мой. Обливаясь кровью, они падают на пол, один за другим. Кому-то я вспарываю живот, кому-то отсекаю конечности, в кого-то всаживаю очередной заряд. За мной остаётся кровавая дорожка.

Передо мной возникает человек с огнестрелом. Я быстрее. Пуля разбивает лампу прямо около моей головы. Стреляю в прыжке с разворотом. Сношу нападавшему голову.

И тут я понимаю, что это не просто охрана здания. Вернувшись домой, Карлиф спешно организовал мне засаду. Охота на Риггера. Такая охота обычно обращается против охотника.

Они появляются из дверных проёмов, из каких-то щелей, они бегут по лестнице вверх и стреляют снизу. Я с кувырком перелетаю через перила, приземляюсь кому-то на голову. Отчётливый хруст позвонков.

И снова становлюсь вихрем. Выстрел, удар, выстрел, удар. Патроны вот-вот кончатся. Последний выстрел подбивает бегущего ко мне и отбрасывает его назад. Огнестрел отправляется в кобуру. Теперь в моих руках два меча. Они становятся серебряными колёсами, гребными винтами с острыми раскалёнными кромками. Кровь течёт направо и налево, брызжет струйками.

На улице светает. Бьют часы.

Окровавленный человек за моей спиной поднимается и хмуро оглядывается, пытаясь вспомнить, что с ним произошло. То же самое происходит со всеми убитыми. Главное – не давать им опомниться.

Крови становится больше. Мне кажется, я нахожусь в центре красного источника. Голова летит за головой, рука за рукой. Оживающие хватают оружие, бросаются на меня и снова засыпают – до следующих суток. Голова одного из охранников разрывается от выстрела; я отсекаю стрелявшему руку вместе с оружием, роняю меч, перехватываю огнестрел и всаживаю второй заряд в чью-то грудь. Огнестрел слабый, двухзарядный. В кувырке подхватываю меч.

Битва продолжается. Я становлюсь механизмом. Я могу думать сейчас о чём угодно. О Бельве. О негодяе Кассе. О бывшем берсерке Файланте. О моей цели. Мои руки работают независимо от меня. По трупам уже тяжело идти, я взбегаю по лестнице, по пути прорубаясь сквозь толпу бегущих ко мне.