Это было похоже на песню.

В течение нескольких секунд он не мог понять, что происходит. А затем он осознал. Они делали это.

Те, Кто Все Выдержат и Закаленные сейчас объединяли свои разумы — одна группа держалась на Кхале, которая так хорошо послужила им, когда они отчаянно нуждались в порядке, и другая, отключенная от этого древнего пространства в умах и сердцах, но соединенная с ней опосредованно. Джейк безмолвно стоял, приоткрыв рот, и позволил этому ощущению захватить себя и наполнить. Крики умирающих зергов и диких животных этого мира, грохот взрывающихся кораблей, звуки стрельбы — все померкло перед этой песней единения. Он не слышал ее ушами, но ощущал каждой клеткой, чувствовал, как она пульсирует внутри него с каждым ударом сердца.

А затем песня стала неконтролируемой.

Энергия поднималась от стоящих рядом фигур, словно голубой туман, и у Джейка перехватило дыхание. Их тела выгнулись — от экстаза, боли или того и другого одновременно. Туман скручивался в спираль перед его глазами, как маленькая галактика, сливаясь, потрескивая и разрастаясь.

Тогда Улрезаж остановился.

Вспышка надежды оказалась для Джейка почти болезненной. А затем он ощутил сосредоточенный внимательный взгляд этого чудовища. Голубой вихрь галактики, зарождающийся псионный шторм, вздрогнул и едва не рассеялся под усилием направленной энергии темного архонта. Джейк что-то кричал — он не знал, что именно, но это была просьба. Это была молитва.

А затем облако разделилось, и разделилось вновь и вновь, пока каждая из пар взявшихся за руки протоссов не оказалась владельцами маленького, относительно слабого энергетического поля. Джейк продолжал наблюдать, и с каждым мгновением отчаянной мольбы некоторые из облаков гасли, словно чья-то неосторожная рука тушила огонек свечи.

Эти протоссы беззвучно падали на землю.

Но не падали остальные. Они удвоили усилия, и мощь их энергических полей возросла, которые сияли, пульсировали, разворачивались спиралью и превращались в вихри. Джейк вновь ощутил яростную атаку чудовища, и новые протоссы погибли в тишине.

Неожиданно Джейк осознал, что происходит. Смерти протоссов не были напрасными. Их жизни не угасали, не стирались, как он подумал. В тот момент они по своей воле отдавали свои жизненные силы другим в этом союзе, который протоссы никогда не пробовали создать прежде.

«Моя жизнь принадлежит Айуру».

Улрезаж тоже осознал это, и Джейк содрогнулся от силы гнева чудовища. Но на этот раз оставшиеся соединенными пары не шелохнулись. Маленькие галактики, окружавшие их, неожиданно всплыли и стали разрастаться. Ниоткуда появился ветер. Джейк вздрогнул, и его волосы встали дыбом. Он ощутил потрескивание статического электричества и что-то еще, что-то, что невозможно было объяснить лишь физикой. Он подумал об Адуне, вставшем на защиту темных тамплиеров, об энергии, которая пронизывала его и окружала его.