Юлька поманила его пальчиком.

— Смертью, — замогильным голосом сказала принцесса прямо в розовое Виталькино ухо. Виталька подскочил. Глухо брякнули колокольчики в карманах штанов. Юлька расхохоталась.

— Дура!

Она показала ему язык.

— Что может быть хуже смерти? — спросил Виталька.

Юлька подумала.

— Не знаю, — сказала она. — Мы все равно ничего не будем нарушать.

Перед ними возвышались старые железные ворота, оплетенные плющом. Когда-то они были выкрашены серой краской. С тех пор краска облупилась, местами проглядывала ржавчина. Плющ выгорел на солнце и казался желтым.

— Смертью, — повторил Виталька. Глаза у него загорелись. — Пошли быстрее!

III

III

Животное выглядело как осел. Только очень заморенный и худой — даже ребра выпирают. Шерсть у него была грязно-белая, копыта серые. А из середины лба торчал длиннющий рог. «Осел» смотрел недобро и что-то жевал. Глаза, кстати, у него были голубые.

— Это кто? — спросил Виталька. На вольерах надписей не было — вернее, были, но дети не нашли там ни одной знакомой буквы. Пришлось догадываться. Они опознали дракона, вомбата и пеликана, про которого рассказывал Редкозуб. Юлька очень хотела посмотреть, как пеликан воскрешает своих птенцов, но ни птенцов, ни змеи, которая должна их задушить, рядом не было.

— Я не знаю, — ответила Юлька. — Наверное, единорог. Только не совсем похож.

— Проверим, — сказал мальчик деловито. — Давай, сунь ему руку.

— Это еще зачем?

— Ну… ты же девственница?

— Что?!

Виталька получил по шее кулаком.

— Чего ты дерешься?! — спросил мальчик, отскакивая подальше. — Уже и спросить нельзя.