Никита пока запаха не чувствовал. Он уже давно заметил, что люди племени азуру, как более близкие к природе, обладают хорошим обонянием, слухом и зрением. Видимо, процесс эволюции и плоды цивилизации действуют на органы чувств не самым лучшим образом.

Но потом и он почувствовал запах.

– Откуда ветер?

Никита послюнявил и поднял палец. Ветерок тянул слева, от дальнего берега.

– Садись на вёсла, правим туда.

Никита спустил парус, и Ном мощными гребками погнал лодку к берегу.

– Привяжи лодку за камень и оставайся здесь. Как увидишь, что я бегу к лодке, отвязывай её и садись за вёсла.

– Я хочу идти с тобой.

– Ты должен исполнять все мои приказы! – жёстко отрезал Никита.

Парень понурил голову.

Никита выбрался на берег и пошёл против ветра – запах доносило с ним. Если это павший ящер, то и приближаться не стоит. Но для ящера запах был слишком силён.

Никита перебрался через небольшой взгорок и остановился, оторопев: в ложбине, невидимое с реки, стояло селение. Лёгкие дома из жердей были огорожены по периметру настоящим тыном из брёвен – явно для защиты от врагов.

Никита подошёл ближе. Запах тления, и без того сильный, ещё больше усилился и стал просто отвратительным. В тыне из брёвен зияла огромная дыра, а брёвна были сломаны как спички. Так мог сделать огромный ящер, и причём не травоядный, а хищник вроде тираннозавра или аллозавра.

Никита решил осмотреть селение и с беспокойством обернулся – не видно ли поблизости хищника? Ему было понятно, что живых он не найдёт, но картина его глазам открылась чудовищная: везде одни изувеченные трупы, многие с оторванными конечностями, а кое-где – и вовсе половина тела. Зрелище не для слабонервных. И прочный бревенчатый тын не помог. Вот дома хилые, только для защиты от дождя и ветра.

Зажимая нос, Никита осмотрел один дом, другой, третий… В них было или совсем пусто, или лежали люди, умершие от страшных ран. Рядом с мужскими трупами валялось оружие – копья с бронзовыми наконечниками.

Судя по степени разложения, беда случилась совсем недавно, не больше недели назад.

Он уже собрался уходить, не в силах переносить запах и жуткое зрелище, как вдруг услышал вдалеке детский плач. Значит, есть кто-то живой!

Никита пошёл на плач, одновременно крича:

– Эй, здесь есть кто живой? Отзовись!

Он не был уверен, что его поймут, но рассчитывал, что, услышав человеческую речь, а не злобный рёв хищника, человек как-то даст о себе знать.