Родственники и знакомые оказались. А что? Село-то небольшое. Каждый друг другу если не прямой родственник, то кум-брат-сват. Константин порывался ехать вместе со Степаном, но парень отказал ему – все же хотелось, чтобы хоть кто-то приглядел за родней. Да и сам Костя, если честно, был в возрасте. Помимо Сереги со Степаном вызвался ехать еще один молодой парень – родной брат одной из увезенных девчонок – Марченко Иван, а также эмчээсник Леха Покровский.

Володя Николенко, как и обещал, выделил из захваченного арсенала оружие. Разнообразием арсенал не блистал – в основном охотничьи ружья, «калаши» да ментовские «макаровы», но боезапас все же пополнили ощутимо. А еще в тайнике главаря нашлось золотишко, сам он полег под минометным обстрелом, купившись на провокацию. Золотишко лейтенант разделил поровну и одну половину пододвинул Степану.

– Это на черный день оставим. Нам с вами еще жить, а это можешь использовать по своему усмотрению, но если ты прикупишь для общины что-то полезное, то я против не буду. Надеюсь, что спасенный подполковник тоже.

– Как он? – кивнул Степан.

– Жив, его сейчас доктор латает. Эти сволочи хорошенько над ним поиздевались… Всласть. Ты вроде спешил?

– Так Серега-то еще не приехал, – ухмыльнулся Рогов.

– Так ты пока машины проверь, маршрут проложи, хавчик приготовь… Чего клювом щелкаешь?

– Слушай, лейтенант, а что за погоняло у прапора такое странное – Сидр?

– Так старое название вещмешка – сидор, а наш прапорщик, как и всякий представитель своего вида, служит, пока руки носят. Вот его и прозвали так… в честь предмета, с которым удобнее Родину расхищать, за особую хозяйственность.

– Ну вы даете!

– Это не мы такие. Это жизнь такая! – развел руками и ухмыльнулся лейтенант, поворачиваясь на шум подъехавших грузовиков.

ЗИЛы шумели изрядно, тарахтели на всю округу движками, словно тракторы. Водитель одного из грузовиков остановился, выключил двигатель и скомандовал: «На выход!» Тут же был откинут один из бортов, и из кузова, как горох из стручка, высыпались люди – кто лихо спрыгивал, приземляясь на полусогнутые ноги, кто аккуратненько, стараясь особо не спешить, слезал на землю. В свете автомобильных фар и кострища показалась фигура Сереги: он был какой-то помятый, взлохмаченный, с перевязанным плечом, успевшим пропитаться кровью бинтом, но с залихватской улыбкой а-ля Гагарин. Степан даже подумал, что с такой улыбкой только в рекламе зубной пасты и сниматься.

– Здоров! – протянул здоровую руку подошедший Серега сначала Степану, а затем Владимиру.

– Здоровее видали, – кивнул в ответ вэвэшник, но руку пожал. – Что, задело?