– Ты за другое отвечаешь, – возразил вождь.

– Я все могу, – гордо ответил шаман, – лучших конников отберу. Такие не подведут.

– Давай, – махнул рукой Джучи, – надо действительно узнать, сколько на Руси сейчас войск и богатырей. Только тайно.

– Будет сделано.

Под ноги бросился человек в шамаханской одежде, вид у него был совершенно ошалелый.

– Помогите! – крикнул он, повиснув на поводьях.

Следом за ним из дома выскочили трое степняков, но, увидев вождя, резко вытянулись и замерли. Дисциплина в войске была железная.

– Что тут происходит?

– Не хочет в «вырви глаз» играть, – сообщил один из воинов.

– Ты чего не хочешь играть в «вырви глаз», – возмутился Джучи, – это же очень веселая игра. Давай уже, не расстраивай моих людей. – Он схватил человека за плечо и толкнул к преследователям, те, схватив его за руки и ноги, поволокли обратно в дом.

– А где берендии? Не вижу их что-то.

– Ворота они открыли. Хорошая была идея объявить их в виде помощи, идущей к столице. Шамаханцы сами их впустили, союзники как-никак. Были.

– Открыть-то открыли, но хотелось бы, чтобы они не отрывались от общего дела. У нас тут веселье, грабежи, насилие, игры…

– Во, не к ночи будь помянут, наш главный игрок. Вот уж кто веселится от души!

Харко громко и беззаботно смеялся, что-то рассматривая в глубине двора.

– Идолище Поганое веселится вовсю, – громко прокомментировал Тимур шутливым тоном.

– Не называй меня так, – огрызнулся черный богатырь, – эту кличку мне русские дали. А я их ненавижу. Могу и тебя в русские записать, смотри не пожалей только потом.

– Да я шутя, Харко, не обижайся, – рассмеялся Тимур. – Чем ты тут таким веселым занят?

– Ха! Иди, покажу. Я назвал это «серпорез». Ужасно веселая игра.

В переулке стояли десять человек, побелевших от ужаса. Были тут и молодые, и старики, и даже двое детей. Похоже было, что толстяк вытащил из дома целую семью. Вокруг валялись окровавленные ошметки, в которых с трудом угадывались части человеческих тел – кто-то проявил непокорность; остальные боялись даже шевельнуться.