Варяги уже ревели, готовые сорваться в бой по первому слову, чудище начало вертеть головой, пытаясь понять, где оно находится. На спине открылись многочисленные пещерки, откуда стали выползать отвратительные существа, похожие одновременно и на рыб и на людей, с острыми клыками и рыбьими глазами.

– Каждый из нас, кто остановит это чудовище, уже в Вальгалле!

– ДА! – ревели варяги, стуча топорами о щиты.

– Вперед, сыны моря!

Рерик махнул рукой, и бревна, окованные сталью, вылетели из метательных машин; чудище взревело от боли, изгибая свое тело в узкой для него реке. В дно реки были вкопаны острые камни, и чем больше чудовищная рыба билась, тем больше калечила себя о них. Существа на ее спине падали вниз, где их встречали варяги. Смоленская дружина стояла наверху, охраняя город от возможных неприятностей, с чудо-юдом бились только варяги и расчеты метательных машин, посылающих свои снаряды снова и снова. Вся вода в округе окрасилась в цвет крови, топоры варягов рубили без устали, огромное тело извивалось, все больше раня себя об острые камни. Рерик вскинул лук, целясь в огромный глаз. Первые две стрелы прошли мимо, но третья поразила черный зрачок. Ослепшее на один глаз чудовище наугад щелкало огромными челюстями, не причиняя нападавшим людям никакого вреда, река была слишком узка и мелка даже для того, чтобы повернуться. Огромные челюсти, способные перекусить целый корабль, были абсолютно бесполезны в таких условиях.

– Бей! Руби! Вальгалла! – гремело отвсюду. Синеус разрубил одним ударом четверых рыбоподобных существ, Трувор вздел самого крупного на копье и бросил в кучу его сородичей. Остальные варяги неистово били и кромсали чудовищное воинство.

Рерик поднял топор выско над головой и крикнул так громко, чтобы все слышали:

– За ермунганда!

На Смоленск опустился вечер, следы битвы оставались лежать по всему берегу: многочисленные тела непонятных рыболюдей и огромная туша чуда-юда.

Рерик стоял на берегу, устало глядя куда-то вдаль. Трувор не спеша подошел к предводителю.

– Ты же понимаешь, Садко это так не оставит.

– Понимаю, – вздохнул Рерик, – такое не прощают.

– Я думаю так: бежать нам надо, пока не поздно. Наши не выдадут.

– Бежать – это не по мне. – Рерик тяжело вздохнул. – Не для того мы здесь обживались, чтобы так легко все потерять. Без боя нас не возьмут, Смоленск – настоящая крепость.

– Я знал, что ты так скажешь, хотя бежать в такой ситуации самое правильное. У меня есть для тебя хорошая новость. Письмо пришло из Киева.

– Вот как, из Киева? – удивился Рерик. – Это интересно; и что пишут?