— Справимся… Я не за этим пришёл. Через две недели я сам туда еду. Если хочешь, едем со мной. Ты выплатил свои долги с перебором, тебе пора возвращаться. Незачем ждать марта, да и безопасней тут, чем пробираться на юг.

Олег задумался. Коснулся кончиками пальцев меча, висевшего над постелью, и, не глядя на друга, нехотя сказал:

— Я лучше весной… У вас же связь прямо с городом, а Дорога куда-то в Сибирь выводит, там, может, тысяча километров до людей. Нет, я правда весной.

— Ладно, — без удивления согласился Йерикка. Посидел ещё… но перед уходом без обиды, только чуть насмешливо, сказал: — Мне-то зачем врёшь? Тысячи километров…

…Олег передёрнул плечами. Но не разговор, вспомнившийся сейчас, заставил его это сделать.

В начале марта он уедет на юг, чтобы отправиться домой. Или надо будет уходить с Рысями… но уходить уже СОВСЕМ. Отказываясь от всего и всех на Земле.

Это было выше его сил. Он и так, случалось, просыпался по ночам и, стиснув зубы, мысленно даже не просил — вымаливал прошение у мамы. И у отца — тоже, но в первую очередь — у мамы. Потом приходил день, а с ним — улыбка Бранки, и мучило уже другое — как оставить её?!

И думалось: это тоже выше человеческих сил.

— Вольг! — Бранка повернулась, смеясь из-под мохнатой, здоровенной лисьей шапки. — А в обрат-то не поспеть нам засветло. Побежим, не то в лесу ночь ночуем?

Олег огляделся. Промороженный, таинственно-тихий, заключённый в объятья зимы лес немного пугал. Он сбил с плеч нападавший снег:

— Берлогу откопаем?

Бранка ловко развернулась ига месте, подошла, шурша лыжами, встала бок о бок и склонила голову на плечо мальчишки. Он приобнял девушку рукой. В безмолвии оба услышали звон недалёкого ручейка, оттенявший холодную тишь. И Олег понял, что нет у него желания возвращаться из леса в город…

…Расчистив от снега квадрат земли, они довольно быстро соорудили из лыж и двух шестов каркас стенки, который усилили лапником. Тем же лапником Олег выстилал основание получившейся П-образной стенки с навесом, пока Бранка ловко рубила пазы чеканом в принесённых — приволочённых — трёх полутораметровых толстенных обрубках сосны-сухостоины. Потом они вдвоём, пересмеиваясь и поругиваясь, сдвинули две обрубка вместе, а на них, поверх уложенной в паз растопки, взгромоздили третий. К тому времени, когда это было сделано, звёзды над головами приобрели цвет расплавленного серебра и заперемигивались.

Пока разгоралась заранее подожжённая растопка, Олег и Бранка нагребли на стенку с внешней стороны снегу — сыпучий, он держался плохо, но всё-таки. Когда, успев замёрзнув, они вернулись в своё убежите — там было уже почти тепло.