Вряд ли его ждали. Ожидание не может быть бесконечным — особенно в таких делах.

Но и кулаками встретить оказалось некому. Об этом сетевые информационные ресурсы говорили однозначно. Благо данные о конкретной персоне не запечатывались личным кодом. Нечего было скрывать этой конкретной персоне. И не от кого.

Номер этажа Кирилл помнил.

Двадцать девятый. Простое число. Как будто сей факт хоть что-то значил…

Он зашёл в кабину и коснулся сенсора «двадцать девять».

Путь наверх был недолог.

Кирилл только и успел подумать, что в отношении него Галактика ошиблась.

Не всесильна ты, душа моя! Со всеми своими десятками тысяч парсеков и миллиардами биологических единиц, составляющих твой разум.

Нет, не всесильна!

Люди — не фагоциты, у них всегда есть возможность выбора. Как бы тебе ни хотелось противоположного…

Раздвинулись двери кабины, и Кирилл шагнул на знакомую площадку. Остановился перед знакомой дверью — она тоже не изменилась за годы войны.

Видеокамера над дверью отсутствовала. Так и не завели… Значит, в жизни мало что изменилось.

Ну и ладно!

Он коснулся сенсора звонка и с удовольствием услышал знакомую мелодию.

В прошлый раз она внушала ему страх расплаты, на сей же раз — радость надежды.

Сейчас послышится знакомый голосок: «Кто там?»

«Я», — коротко ответит Кирилл.

За дверью охнут и что-то уронят.

А потом дверь откроется. Ритка Поспелова будет стоять с цветочным горшком в руках. Пустым — цветок и земля вывалятся на пол прихожей.

Ритка будет всё той же рыжеволосой девицей, но лицо её ничем не напомнит то месиво, в которое Кирилл превратил его в день их последней встречи.