– Остались. И зверей много. Но все равно присутствует ощущение, что они живут в большой клетке. Ставишь палатку под звездами, а небо, как и здесь, словно стеклянное. Да еще и с фонарями. Хорошо хоть дороги струнные, колеи не набиты. Но опорные вышки портят пейзаж.

Виолетта вышла на кухню и начала рассказывать что-то комму. Одновременно с этим из стен выдвигалась разная бытовая техника, которая позвякивала, пищала и включала подсветку. Не иначе как девушка хотела угостить нас ужином.

– Вы на праздник приехали? – спросила хозяйка, когда все кухонные аппараты были приставлены к работе.

– На какой? – удивился я.

– Как же?! Октоберфест. Пивной фестиваль. Правда, открытие состоялось три дня назад, но народ празднует вовсю.

– Тот самый древний фестиваль? – поразился я. – Но почему здесь?

– А почему нет? – спросила Виолетта. – Большинство населения города – немцы. Многие прибыли на Луну прямиком из Мюнхена. То есть они жили в Мюнхене в прошлой жизни. Стеклянное Небо – место проведения фестиваля на Луне. Здесь в это время года собирается очень много народа.

– Как интересно… – протянул Гумилев. – Много народу, и мы здесь же. Пойду-ка я проведаю Соловья. Вы в гостях останетесь, Даниил, а мы комнату поищем…

– Нет! – пронзительно закричал вдруг мой коммуникатор. – Идите только вдвоем! И возьмите оружие! Я потеряла Соловья из вида!

– Ну вот, – вздохнул Гумилев, подхватывая винтовку.

Ничего не объясняя Вите, мы бросились прочь из квартиры. Вряд ли нам удалось произвести на девушку хорошее впечатление…

* * *

Подключившись к камере наблюдения за холлом дома, где жила подружка парня, которого Минтимер едва не порешил в Китае, Хонгр обнаружил на диванчике мирно спящего Диму Соловья.

– Я же тебе говорил – нужно спешить, – прокомментировал картину Мерлин. – Они оставили освободителя Ницше, надеясь, что Моргана не выпустит его из сна. Но сама Фея не рассчитала того факта, что мы можем попросту умыкнуть своего подопечного у нее из-под носа не в вирте, а в реальности… Очень удачно! Хватай его и грузи в мобиль.

– Ницше-то здесь при чем? – поинтересовался Хонгр.

– Сейчас неважно. Вопрос с ним уже решен. Нам нужно доставить Соловья в пещеру Берхестгадена.

Идея убрать сумасшедшего певца подальше от Гумилева пришлась революционеру по душе. Сам-то Хонгр убивать поэта не станет, а вот у Димы тормозов нет.

Пробравшись в холл здания, Хонгр подхватил Соловья под мышки и потащил прочь. Дима захрипел что-то невнятное, потом попытался запеть. Складывалось ощущение, что он сильно пьян.

Зеленый мобиль подкатил прямо к подъезду, взобрался на тротуар и призывно открыл дверцу. Хонгр впихнул в автомобиль Соловья, втиснулся сам и услышал топот. На пороге появились два человека. Один из них был знаком Хонгру по инциденту в Дунбулиджадамо. В другом, с винтовкой на плече, можно было узнать русского поэта Николая Гумилева.