Еще один урод стрелял, прикрывшись машиной, я направил «Вольво» на американский внедорожник, пригибаясь за рулем, как только возможно, и рассчитывая зацепить лишь касанием, чтобы отбросить стрелка и не остановить свою машину. Удалось лишь частично – этот стрелок был опытным и увернулся.
А вот в спину мне почему-то не стреляли. Сейчас проверим – правду мне сказал американец или соврал.
Стрельба для Риги – с благословенных времен рижского ОМОНа (ставшего позже тюменским, один из его бывших офицеров учил меня кой-чему) – дело чрезвычайное, поэтому люди реагировали нервно, даже на землю бросались. Я ударил какую-то не успевшую отвернуть машину и рванул вперед.
Словно сверху кто подсказал – остановился. Увидел женщину – та замерла у своей машины, боясь дохнуть.
– Где парк Кронвальда?!
– Там… там…
Оказывается, русский язык здесь все понимают, стоит только хорошо попросить.
Оглянулся – за мной, набирая скорость, шел джип с моста, морда у него была повреждена, но не сильно…
На углу – увидел российский флаг, наш триколор. Из будки бросился придурок полицейский, размахивая автоматом, – усиленный режим. Делать было нечего – я поддел его капотом, и, когда машина ткнулась о бетонный заборчик, сам вывалился из машины.
Посольство России в Латвии находилось в красивом трехэтажном здании старой постройки, никакого сада и забора с системой безопасности не было. Даже входной группы не было – просто дверь в стене. Я перебрался через бетонное заграждение, поставленное здесь на всякий случай, упал, подняться нормально не смог, так на четвереньках, как смог, пополз ко входу. Дверь открылась, выскочили трое, в гражданском, но с автоматами:
– Стой! Стендас!
За заграждением остановился внедорожник, и один из стрелков вскинул автомат, целясь с колена.
– Замри! Стреляю!
Американцы что-то кричали, но я не слышал, что именно. Потому что знал – пусть кричат, что им влезет и сколько. Не стоило им сюда лезть, не стоит им здесь вообще быть, потому что так, как хотят они, здесь никогда не будет. Здесь – наша земля, а не их. И я – дома.
Вот и все.