— Я еще не скоро смогу доверять племенам. Если вообще когда-нибудь смогу. И мне потребуется военная сила. Выход только один: поставить службу в зависимость от землевладения. Но не сразу. Начнем с Яренги и Лашенги, рудников. Вся эта местность во владении тцаря, и отдавать ее глупо до безобразия. Но самое интересное там, в Верхней долине — территории горичан. Она если не вся целиком, то привычна к подчинению власти. Для моих людей, — сказано было подчеркнуто, — земля — награда весомее парочки рабов и даже стада баранов.

— Петеркулы будут участвовать, чтобы тцарь не вернулся, а сядем хозяевами мы? Ты действительно мудр, — одобрил Одрик. — Им достаточно своего. Нам — нет. А я не прочь стать владетельным лордом, хотя слава безусловно важнее.

Они замолчали, наблюдая, как уходит конница сопровождения изгнанников. Предосторожность не лишняя. Убить беглецов никто не пытался, но камнями в уходящих бросали, и дерьмом тоже. Правда, чем дальше, тем с меньшим энтузиазмом. Несколько часов подряд кто угодно устанет. А им всем обещали скорую дележку, и это занимало умы воинов намного больше.

— Простите, — подал голос Рей, — но я не понял.

— Ты точно не мудр, — ухмыльнулся Одрик. — Это не набег в обычном понимании. Наш командир всерьез рассчитывает сесть на тцарский трон и подгрести под себя его имущество.

— Нет, смысл истории о богатстве. Про землю как раз все ясно.

— Как бы ты ни был богат, — объяснил Блор, — но стоянку устраиваешь там, где приятнее скоту.

— Надо считаться с интересами толпы, — «перевел» Одрик. — Обеспечивать ей свежую травку и чистую воду. Потому что без них у тебя и богатства не будет.

— Но пастух — ты, — закончил Блор. — И ты задаешь направление.

Глава 27 ЗАБОТЫ ПРАВИТЕЛЕЙ

Глава 27

ЗАБОТЫ ПРАВИТЕЛЕЙ

Тимо, сын Заграца, внук Пракса, тцарь горичан и владыка ста других племен, единственный господин Верхней и Нижней долин, стоял, опираясь на длинный посох с огромным кристаллом зеленого цвета вместо набалдашника. Изумруды такого размера в принципе не встречаются, но у него был. В тцарской сокровищнице много чего имелось, о чем недвусмысленно сообщали отороченная соболями шуба и высокая бобровая шапка, усыпанная драгоценными каменьями.

Рядом молча стояли телохранители и родственники. Не явиться сюда означало бросить вызов лично тцарю, и чем подобное поведение закончится, присутствующим было прекрасно известно. Государь оглядел кланяющуюся толпу смурным взором и по-прежнему молча кивнул.

Вельможи расступились, освобождая проход. По нему в сопровождении двух ратников в броне проследовал не особо торопясь мужчина. Судя по виду, его не пытали и даже особо не били. И так вина всем известна, и Крон не запирался. Нет в этом смысла, и нет лазейки. Все прозрачно как слеза ребенка.