- Ну, мы сделали ничуть не хуже, когда Эрик привёз сюда несколько команд нелегальных наёмников, - смущённо сказал Кирилл. - Я всё ждал, что хоть один возмутится... Но неужели магия островов действует?

   - Ты её не ощущаешь, потому что над тобой островитянки не производили ритуала. Кстати, не хочешь такого испытать? Заодно и с Хантером подружишься!

   - Нет, - с содроганием ответил Кирилл. - Это, конечно, всё интересно, но... Одного не понимаю. Если здесь главенствуют женщины, почему они так покорны своим мужчинам?

   - Они любят, - немного удивлённо сказала я. - Вот и вся разгадка. Кирилл, тебе так хочется говорить о Хантере? Я эгоистка: мне хочется говорить о нас с тобой!

   Час спустя мы всё ещё говорили о Хантере, но на этот раз Кирилл самодовольно улыбался. Лодка покачивалась у моего любимого кораллового рифа - кресла с отбитым левым подлокотником. Мы здесь не впервые. Кириллу нравится представлять в красках, как я наставила на Хантера арбалет для подводной охоты и как только мысль о том, что Кирилл и Рольф в заложниках, не дала мне выстрелить. А ещё нравится, что Хантер не знает о "глории", которая теперь наша общая знакомая.

   - Ну, Кирилл! - не выдержала я. - Сколько можно?! Забудь о Хантере! Давай поговорим о тебе! Ты интересней! Итак... Ты решился?

   Не далее как вчера дед и Эрик прозвонились к нам почти одновременно. Пришлось разговаривать толпой. Сначала они нас ошарашили так, что пришлось просмотреть вместе с ними, чуть не ликующими, новости по Сэфа, потом долго вслух размышляли обо всех сторонах странного дела, но решать проблему оставили Кириллу.

   А потом с нами связались представители Содружества.

   Все наши медовые полгода на Сэфа работал военный губернатор - тот самый, которого изображал Кирилл, оттягивая на себя потенциальное покушение. Теперь на Сэфа решили провести первые демократические губернаторские выборы - и федераты наткнулись на яркое удивление сэфианского народа: а где сэфианский герой? Тот самый, который сразу и предназначался в губернаторы? Тот самый, которого все считали мёртвым, а он воскрес и не ушёл почивать на лаврах в отставку, а мужественно и благородно исполнял обязанности временного губернатора?

   СМИ сделали своё чёрное (для правительства Содружества) дело. В свете той самой войны с бандитами Хантера образ Кирилла Эйдена, пострадавшего от рук самого Хантера, но не сдавшегося и готового в любой момент приступить к своим служебным обязанностям, с подачи журналистов нарисовался чуть не героически ангельским. Естественно, что сэфианцы потребовали внести в список будущих губернаторских выборов имя Эйдена. И на данный момент обозреватели выборов считают победу Кирилла несомненной.