— Как хочешь, — безразлично сказал он. Его рука невольно погладила розовую обложку доклада Литмана.

Она заметила его движение.

— Что это у тебя?

— Литман.

Голос его был подчеркнуто безразличен, бесстрастен. Подумала она. Девушка с любопытством посмотрела на него.

— Ты очень захвачен этим? Что он пишет?

Стовин пожал плечами. — Многое. То, что я говорил последние три года.

Она присвистнула. — Литман… Это человек, который…

— Да, — без выражения ответил он. — Он ошибался в определении вулканических циклов. Он переоценивал фактор пыли. Он ошибался. Как и я. Как Эйнштейн. Как Коперник. И говорят, что он снова ошибается…

— А он ошибается?

— Нет.

— Жаль, — с чувством сказала она, — что Литман так стар. Старых людей редко слушают.

Стовин засмеялся, прихлебнув вина.

— Он уже никогда не будет старым.

— Что ты имеешь в виду?

— Литман умер… Я слышал это в утренних новостях. Ему было восемьдесят семь… Один из самых оригинальных климатологов в мире. Настолько оригинальный, что он просто должен был ошибаться.

Девушка встревоженно посмотрела на него.

— Что ты будешь делать?

— О, — сказал он пылко. — Я подхвачу его знамя. Хотя я тоже не молод.

— Никто не считает тебя ни старым, ни молодым, ни человеком средних лет.