"Пожалуй, с полк наберётся, — подумал сержант, облетая лесок. — А вот то, что тылы они рассредоточили по всему лесу, это хорошо. В машинах бензина много, гореть будет хорошо".

Глеб поднялся вверх и полетел к следующему лесу. Этот тоже был сосновым. Так что его первоначальная разведка оказалась правильной. Здесь располагалась мотопехота. Был и батальон танков, но в основном бронетранспортёры и автомобили. Лес был набит более плотно, чем предыдущий. Солдаты спали, где придётся, но много уже было нарыто и блиндажей.

Ткачев поднялся вверх, тысячи на три метров. Облачности не было. Ветер умеренный. Бомбардировщикам ничто не помешает.

Сержант настроился на Ракитина и вышел к самолёту. У-2 уже подбирался к лесу.

— Обе цели я проверил, — сказал пилоту Глеб. — В первом лесочке танковый полк, во втором мотопехотный. Леса сосновые, так что всё пока идёт правильно. В первом лесном массиве имеется три просеки с запада на восток. Ветер дует с запада. В этом же направлении считаю целесообразным указать направление бомбёжки. Вдоль просек быстрее загорится.

— Я понял, товарищ Хранитель.

Ракитин подлетел к лесу, поднялся повыше и начал кружиться, плавно перекладывая ручку.

— Вы как собираетесь обнаружить наши бомбардировщики?

— Визуально и по времени. Первая группа должна подлететь через пять минут, вторая через пятнадцать. Рации у меня нет, — уточнил Ракитин.

— Я сейчас поднимусь на три тысячи, попытаюсь их обнаружить. Вас буду держать в курсе, товарищ капитан.

Сержанту лётчик не понравился — слишком гонористый. Хотя, надо отдать должное, на цель он вышел правильно и вовремя. Обидно, видно летуну, что его подстраховывают.

Глеб поднялся на три тысячи и начал описывать расходящуюся спираль. Самолёты он обнаружил через две минуты, по гулу моторов.

— Самолёты нашёл, — сообщил он Ракитину. — На цель идут правильно. Подлётное время ориентировочно три минуты.

— Можно давать красную ракету, — через минуту сказал сержант.

Красная ракета взлетела. Её увидел не только сержант, но и пилоты, чуть довернув по курсу.

— Ракету увидели, на курс встали, — сообщил он капитану.

Через две минуты в воздух пошла зелёная, прочертив полосу с востока на запад. Бомбардировщики стали вытягиваться в колонну. Створки бомболюков начали открываться. От первого самолёта отделилась бомба, самолет полез вверх.

— Ракитин, уходите в сторону, — предупредил Глеб. — Началось бомбометание.

Второй бомбардировщик сбросил бомбу несколькими секундами спустя, после первого. Остальные ничего не бросали. Они ждали результата. Над лесом вспухло два огненных эллипса, практически примыкающих друг к другу. Сержант счёл, что лётчики отбомбились идеально. На бомбёжку стал заходить третий самолёт. Он летел медленно, и из бомболюка отделялись сто литровые бочки. На высоте примерно сто метров, они взрывались, засыпая лес огненными струями. Что туда намешали химики, сержант не знал, но на боевой напалм походило здорово. Одна бочка ушла за пределы огненного пятна, но лес вспыхнул как порох. Внизу всё горело. Даже был виден жирный чёрный дым, обнимавший языки пламени. Три оставшихся самолета тремя заходами разбомбили не занявшиеся пожаром опушки леса, и группа, степенно построившись двумя тройками, развернулась в сторону границы.