Порыв ветра, влетевший снаружи, оказался действительно свеж. Воздух был морозным, но не обжигал нестерпимой стужей. Тоом осекся на полуслове и, отстранив Лотара от лаза, высунул голову наружу. Встречный ветер сдвинул его шапку на затылок, но Миня, сидящий сзади на корточках, вновь надвинул ее ему на лоб. Благородный эллор на этот раз не обратил внимания на вольность, которую позволил себе простолюдин. Вокруг не просто потеплело – в воздухе стоял запах, который невозможно было ни с чем спутать, запах ранней весны.

Кто-то хлопнул его по спине, и он, не оглядываясь, выбрался наверх, а из лаза по пояс высунулся сам лорд.

– Либо нам сильно повезло, либо нам сильно помогли, – задумчиво сказал Бранборг и, обернувшись к мастеру Клёну, добавил: – Пока тут сидишь, в оба смотри, может, и увидишь чего… Скоро.

Кузнец кивнул ему, и они вместе с Веллетом забрались обратно к печке, которая успела почти погаснуть.

– Еще до заката мы будем на месте, – заявил он то ли эллору, то ли себе самому.

– Осмелюсь спросить, благородный лорд, откуда вам известно, что цель близка? – поинтересовался Веллет.

– Всё в руках Творца, – уклончиво ответил лорд и взялся за недорасщепленное полено.

И вдруг сверху раздались крики:

– Скалы! Впереди скалы!

Лотар мгновенно проскользнул в раскрытый лаз, и мачта тут же вновь заскрипела, а в снежный наст вонзился тяжелый якорь. Сани некоторое время продолжали двигаться вперед, и якорь успел распахать в снегу длинную борозду и в конце концов зацепился за осколок черной скалы, а снежная равнина впереди была усыпана такими же каменными глыбами.

Олф и Гордог ушли искать ход в подземелье, где хоть и мог еще бродить озверевший Кузнец, но можно было найти защиту от пронизывающего ветра. Ион пытался им помогать, но толку от него было немного. Сольвей наблюдала издалека, как они бродили вокруг обломков черной скалы, заглядывая под них, пытаясь рыхлить снег там, где обнаруживались впадины, и, безнадежно понурившись, шли дальше. Больше всего она боялась взглянуть на Лиску, которую прижимала к себе и сквозь телогрейку чувствовала ее дрожь. Девочка совсем продрогла, а лицо ее было бледнее, чем у ледяных изваяний, из которых не успели сделать меченосцев. Она пыталась отогреть в ладонях замерзшее в пузырьке снадобье, но в руках осталось слишком мало тепла.

Герант и Нау складывали промерзшие тела у основания огромного каменного пальца, на два десятка локтей поднимающегося над снежной равниной. Фертин с Даном и мальчишками, вырезая мечом глыбы из снежного наста, сооружал стену, которая хоть на какое-то время могла бы защитить их от ветра. На то самое время, которое им еще осталось…