Мало кто из непривычных к космосу долго выдерживает вид абсолютной пустоты за иллюминатором при сверх световой скорости. На-Лу это зрелище никогда не беспокоило. Беспокоиться по ее мнению, должны были другие, те кто взял на себя ответственность за ее жизнь. Она олицетворяла собой какое-то абсолютное, незыблемое доверие. Впервые со времен своего первого полета в космосе, еще с эльдорианским хозяином, На-Ла увидела пустоту за обзорным стеклом. Но ее это никогда не волновало. Потому, что никогда она не оставалась одна. А сейчас вдруг осталась. И все страхи перед космическим пространством, которые так любят изучать психологи и которые совершенно неведомы были маленькой кадийке, вдруг стали реальными и понятным. Она — одна. Вокруг — огромный пустой корабль — и малюсенькое обжитое пространство одновременно. А вокруг корабля — тьма гиперпространства, ничто, абстрактно-необозримая вечность, о которой можно сколько угодно спорить, но которую никто никогда не поймет.

На-Ла съежилась и обхватила руками худые плечи. Неужели то, что она сейчас чувствует — происходит только потому, что нет рядом Датча с Реком? А другой причины нет. И дело не только в их отсутствии в данный момент. На-Ла вдруг поняла (а она вообще много чего в этом самостоятельном полете поняла вдруг и впервые), что может больше никогда не увидеть Дагвардов. Они могут погибнуть, их убьют талповцы, прикажет уничтожить Влад или случится что-нибудь подобное, о чем она, На-Ла даже не узнает. И тогда она действительно останется одна. Совсем одна. И нет во всей вселенной никого и ничего, способного восполнить эту потерю.

На-Ла в сотый раз проверила таймер выхода из гиперпространства. Лететь до намеченной точки оставалось пару часов, но кадийка уже извелась донельзя и готова была выпрыгнуть из корабля и подталкивать его сзади, чтобы летел быстрее. По крайней мере, когда она окажется в обычном пространстве, можно будет попробовать найти кого-то из своих.

Несмотря на то, что произошло на Талпо, она была вполне в состоянии вычислить, куда лучше всего идти. Транзитная станция, к которой полным ходом шла "Медуза" находилась в ближайшей нейтральной точке от Талпо и на ней были усилители сигналов, с помощью которых можно связаться с отдаленными секторами прямой связью. Другая причина — подсознательная: станции такого типа строит тот смешной родственник близнецов, кажется дядя, который, по утверждению Река, "любит читать морали, но в строительстве станций разбирается хорошо".

На-Ле нужен был кто-то из совсем своих: Ха-Лан или лорд Хазар. А может быть, рыжий Динко. Она бы связалась и с оставшимися "политиканами", но к сожалению, ни у кого из "политиканов" не было своего корабля. С остальными кадийка надеялась связаться с помощью станционного усилителя. Но до станции оставалось… полтора часа. Точнее, час и тридцать восемь минут. На-Ла отвернулась от таймера, чтобы не пялиться на медленно ползущие цифры. Но за обзорным стеклом все поглощала тьма — и это было совсем страшно. А никакой компьютер и никакие программы, разбираясь с которыми, можно было скоротать время, не лезли в голову. Поэтому На-Ла еще раз просчитала, как будет связываться со станцией и посылать сигналы (потратила еще шесть минут), а потом уткнулась носом в капитанский китель и стала тихо злиться на время, которое никак не хотело двигаться быстрее и на корабль, который никак не хотел быстрее лететь.