– Слава тебе господи… – пробормотал Сергей. – Конечно, ослышался!

Он улёгся на скамью, ощущая, что груз величиной с Эверест, скатился с его плеч. На душе стало легко и приятно. Сейчас они поднимутся без суеты и спешки, и я увижу Милу самое позднее – завтра, подумал он. И никаких тебе гоблинов, мрачных городов и полётов на цукубе. Всё! Сутки отсыпаться и отъедаться.

– Слушай, а когда военные строители на пенсию выходят? – спросил он.

– Да, – с облегчением произнёс Жора. – Ты прав! Я ошибся! Я думаю, что дело было так, Паша только хотел бы, мечтал бы направить гоблинов, да не может, руки коротки, потому как низкое давление, холод, солнечная радиация и всё такое прочее в атмосфере Марса. Пашка классный парень! Это у него такая шутка была. Надо ж, споил целое племя. Я бы так не смог!

– Правильно! – согласился Сергей и снова подумал о Миле. Осталось совсем немного, совсем чуть-чуть.

Он подложил руки под голову и стал что-то насвистывать. В скафандре это получалось плохо. Звуки глохли. Не хватало пространства, хотя бы камерности. Однако Жора почему-то молчал. Сергей подождал несколько секунд, а посмотрел на него. Бригадир тер шлем там, где, по идее, находился подбородок. Это был жест неуверенности.

– Ну?.. – с плохо скрываемы беспокойством спросил Сергей.

– Понимаешь… – сказал Жора, – тогда почему я оказался в речном карцере?..

– Подрался с Пашкой, – легко объяснил Сергей.

– Это само собой… – согласился Жора. – Я и на Земле дрался с кем ни попадя. В экипаже, знаешь, как меня боялись… Кулак-то у меня железный. А уж…

Но в голосе у него почему-то не было уверенности.

– Ну?..

– Что?..

– Чего замолчал?..

– Серёга… – загробным голосом произнёс Жора Генацаревский. – Я вспомни… я подрался, потому что… потому что…

– Ну?..

– В общем, этот гад решил жениться на Дрониной…

Какой Дрониной? – хотел переспросить Сергей и вдруг понял, что речь идёт о Миле.

– Точно?!

– Точно… – признался Генацаревский.