— Случалось ли, что кого-то, тебе известного, ритуально увечили, потому что застали за чтением книги?

Мастер Флек впервые за долгое время закрыл рот. Я чувствовал, что когда он снова его откроет, то что-нибудь скажет. Я черкнул пером по краю листа, проверяя, не высохли ли чернила. Фраа Ороло молча смотрел на мастера, словно на только что открытую туманность по другую сторону телескопа.

Мастер Флек спросил:

— А чего бы просто не проспилить?

— «Проспилить», — несколько раз повторил фраа Ороло мне, пока я записывал.

Я пояснил — отрывисто, потому что пытался писать и говорить одновременно:

— Когда я сюда пришёл... то есть когда меня собрали... у нас... я хочу сказать, у них... было устройство под названием «спиль»... Мы не говорили «проспилить», мы говорили «катать спиль». — Ради мастера я перешёл на флукский, и моя пьяно спотыкающаяся фраза прозвучала и вполовину не так ужасно, как если бы я говорил на орте. — Это была разновидность...

— Движущихся картин, — догадался Ороло. Он взглянул на мастера и перешёл на флукский: — Мы поняли, что «проспилить» означает прибегнуть к некоему существующему у вас праксису (ты бы сказал технологии) движущихся картин.

— Забавно вы говорите, «движущиеся картины». — Мастер смотрел на окно, как будто там идёт исторический документальный спиль, и трясся от беззвучного хохота.

— Это ортский эпохи Праксиса, и для твоего слуха он непривычен, — признал фраа Ороло.

— А почему не говорить как все?

— Проспилить?

— Да.

— Потому что, когда фраа Эразмас, который нас записывает, пришёл сюда десять лет назад, это называлось «катать спиль», а когда почти тридцать лет назад пришёл я, мы называли то же самое устройство «фарспарк». Инаки, живущие по другую сторону вон той стены и отмечающие аперт лишь раз в столетие, знают его под каким-то другим названием. Я не мог бы с ними объясниться.

Мастер Флек возмутился:

— Фарспарк — совершенно другое дело! Фарспарковский материал нельзя смотреть на спиле, его надо апконвертить и перетолкнуть в формат...

Фраа Ороло про это было так же неинтересно, как мастеру Флеку — про столетников, поэтому разговор на какое-то время заглох, и я успел всё записать. Стыд прошёл, как икота — я и не заметил когда. Мастер Флек, решив, что беседа окончена, повернулся к лесам, которые его помощники воздвигли под гнилой балкой.

— Отвечая на твой вопрос, — сказал фраа Ороло.

— Какой вопрос?

— Тот, который ты задал минуту назад — если я хочу узнать, что творится в экстрамуросе, почему просто не проспилить.