Он потерял сознание.

Звон в ушах.

Мерзкий тошнотворный писк, от которого привкус желудочного сока во рту.

И еще один… другой… знакомый… Продирающийся сквозь шип и треск радиопомех. Радио?

Кровник открывает глаза: и вправду радио. Сигналы точного времени. «Подмосковные вечера». Знакомый голос сообщает, что в столице восемь часов вечера.

Сушняк дикий. Губы потрескались. В горле – наждак.

– Пить, – говорит Кровник, отводя руку Пилотки. Она протирала ему лицо мокрой тряпкой.

Пьет жадно из фляжки, глядя на всех присутствующих: Пилотка с большой шишкой на лбу, девочка, сидящая на одном из кейсов и два казачка. Эти включили весь свет внутри машины и крутят ручку настройки.

– Фамилия, боец… – спрашивает Кровник, того что покрупнее.

– Рядовой Цирульник, товарищ капитан!

– Ты? – Кровник смотрит на второго.

– Рядовой Чеботарь, товарищ капитан!

Кровник чувствует, как БТР-Д почти неслышимо покачивается.

– Мы еще в воздухе?

– Так точно, товарищ капитан.

– Давно я в отключке?

– Пару минут…

– Там… – Пилотка неопределенно машет рукой. – Похоже, взрыв был… так страшно закричали и бах… кажется, самолету капец… а нас взрывной волной…

Кровник осторожно шевелит головой. Потом встает и отщелкивает один из верхних люков. Он высовывается по плечи и тут же падает обратно в салон.