– Ты должна ненавидеть нас, – сказал он. – За то, что мы разрушили твой мир. Мне очень жаль. Но Тамас… все мы… хотим сделать так, чтобы простой человек когда-нибудь зажил счастливо. Чтобы мы больше не были рабами.

– Мне кажется, я была тогда счастлива, – призналась Нила.

– Лучший вид рабства, – заметил Олем. – Но все равно рабство. – Он помолчал немного. – Я пойму, если ты захочешь быть как можно дальше от фельдмаршала. Наверное, тебе трудно здесь оставаться, зная, что он сделал с людьми, у которых ты когда-то служила. Он будет разъярен. Он говорит, что в первый раз встретил прачку, которая умеет правильно крахмалить его воротники, с тех пор как воевал в Гурле.

– А ты? – спросила Нила.

Олем зажег спичку, прикурил сигарету и глубоко затянулся.

– Тебе не может понравиться, что кто-то знает твою тайну. Фельдмаршал простил роялистов, но в армии им по-прежнему не доверяют. Я никому ничего не скажу. И я оставлю тебя в покое.

Нила всматривалась в лицо Олема, ища хоть какой-нибудь признак неискренности. Но не могла найти. Она не сомневалась, что, если попросит, он никогда не заговорит с ней снова. Олем покатал сигарету во рту, глубоко затянулся, затем выдохнул и отвел глаза, давая ей время подумать.

– Ты уверен, что не был благородным человеком в другой жизни? – спросила она.

– Абсолютно. – Олем повернулся.

Его лицо по-прежнему было непривычно серьезно.

Нила пыталась убедить себя, что ничего не изменилось. Тамас оставался все тем же чудовищем, и, пока он жив, Адро находится в страшной опасности. Но Олем показал, что Тамас способен быть человечным. Способен на сострадание. Теперь Нила не сможет хладнокровно убить его, зная, что в Тамасе еще осталось нечто человеческое.

Она ненавидела Олема за это.

– Думаю, нам лучше не встречаться больше. – Она спрятала руки за спиной, чтобы Олем не заметил, как они дрожат.

Олем замер и опустил глаза. Его плечи поникли. Он тут же выпрямился, но Нила видела, как огорчили его эти слова.

– Конечно, госпожа.

Нила смотрела, как он уходит по коридору. Затем смахнула слезу с ресниц. Чтобы сделать свою работу, ей придется быть бессердечной. Нет времени плакать. Нужно достирать белье, пока весь дом не проснулся.

32

32

Таниэль приближался к воротам бастиона, думая о том, как проходит в Адро фестиваль Святого Адома. Этим утром в крепость доставили припасы: бочонки с пивом, соленую свинину и говядину превосходного качества. Намного лучше обычной пищи Горного дозора.

Моуз уже стоял у ворот, обвешанный с головы до ног пистолетами и ножами. Рина, главный псарь дозора и подруга Бо, присела возле своих собак. Они тихо заскулили, когда подошел Таниэль. Он сел на корточки, не дойдя несколько футов, чтобы рассмотреть их в свете факела.