Именно знание тайных лесных троп и особенное устройство дома, позволявшее его обитателям незаметно уходить в лес, помогли Габриэлю спастись.

Джеймс был отличным учителем, а Габриэль – хорошим учеником. Потребовалось всего несколько месяцев, чтобы мальчик научился чувствовать лес, разговаривать с деревьями и понимать язык природы.

– Если так и дальше пойдёт, скоро ты сможешь меня заменить, – часто говорил, улыбаясь, Джеймс, но этому не суждено было произойти.

– Боюсь, у меня снова плохие новости, – сказал он как-то вечером Габриэлю, – твоя няня должна была вернуться ещё три дня назад.

Няня отправилась в ближайшую деревню за тёплыми вещами и свежими сплетнями относительно убийств.

– В лучшем случае она мертва, – продолжил Джеймс, и Габриэль с болью в сердце понял, что он имел в виду. – В любом случае здесь больше оставаться нельзя.

– Куда мы пойдём? – спросил Габриэль, стараясь держать себя в руках.

– Я уйду дальше в лес, а тебе лучше отправиться в Эдинбург. Судьба посылает тебя туда.

– Почему я не могу пойти с тобой?

– Потому что этого не хочет твоя судьба, и если бы ты был достаточно спокоен, ты бы смог понять это и сам.

– А ты на моём месте был бы спокоен?

– Не думаю.

– А если меня узнают?

– Ты давно уже не похож на того юного графа, которого все считают погибшим.

Он был прав – сейчас Габриэль выглядел как оборванец.

Ночь они провели возле костра, который Джеймс сложил в виде ритуальной магической фигуры. Они сидели, протянув к огню ладони, чтобы он поделился своей волшебной силой. Утром после сытного завтрака они распрощались.

– Надеюсь с тобой вскоре увидеться, – сказал Габриэлю Джеймс. – Оставляю тебе этот дом, но приходи сюда только в случае крайней необходимости и помни: твой главный заступник – лес.

– Клянусь, я убью герцога Оскара! – сказал Габриэль, прощаясь с Джеймсом.

– Думаю, у тебя будет такая возможность, – ответил тот, – но я на твоём месте отдал бы все силы на создание собственного лица.

Габриэль тогда не понял, что хотел сказать ему Джеймс, но, тем не менее, слова жреца запомнились ему на всю жизнь.