Когда Игорь закончил писать и взглянул в окошко, то заметил, что на улице заметно посветлело. Заснуть в эту ночь так и не удалось. Потом взгляд инспектора упал на тетрадь, которую он исписал до последнего листка. В ней теперь жили его ненависть, страхи и обиды. А он очистился. Быть может, на месяц, на два или на полгода — он очистился. До следующего приступа тоски и ярости, когда встает мучительный выбор: пристрелить кого-нибудь или самому застрелиться. Игорь тяжело вздохнул, макнул перо в чернильницу и дописал:

«Я подумаю и решу, что лучше, когда кончится последняя тетрадь».

Глава 22 ТЕНИ МИНУВШИХ ВРЕМЁН ГОВОРЯТ НЕУМЕЮЩИМ СЛУШАТЬ

Глава 22

ТЕНИ МИНУВШИХ ВРЕМЁН ГОВОРЯТ

НЕУМЕЮЩИМ СЛУШАТЬ

Два высоких, атлетически сложенных парня стояли на крыше. Где-то за их спинами, разгоняя утренний сумрак, поднималось августовское солнце. Скопление облаков на горизонте уже потеряло густой кроваво-красный оттенок; еще немного, и яркий свет станет почти непереносим для глаз.

― Они идут с севера, как я и рассчитывал, — сказал шатен.

― Ты уверен в этом? — скуластый юноша с рыжеватыми волосами нахмурился.

― Я это знаю, Ромул. Видишь? — шатен указал куда-то вверх, в утреннюю полумглу. — Пегас, шаманов птер, кружит вон там. И поворот головы видишь?

― Вижу, Саша. Но ничего не понимаю в поворотах его головы и взмахах крыльев. Так что тебе, конечно, лучше знать.

Нуклеары какое-то время стояли молча. Потом Ромул спросил:

― Ты уверен, что выкрасть пояс было хорошей идеей?

― Я в этом не сомневаюсь. Врагов надо отвлечь, обескуражить, лишить твердости… как это сделать? Послать большой отряд наших? Но что смогут они днем, с луками против автоматов? Только бестолково погибнуть. Да ты же и сам все понимаешь! — шатен пристально посмотрел на собеседника. — Дети предводителей кланов должны идти первыми не в очередь за едой, но в очередь за смертью.

Скуластый юноша молча кивнул, а Саша положил на ладонь металлический кругляш.

― Смотри, — сказал он, — это монета из старых времен. Видишь, здесь двухголовая птица, а здесь единичка. Сейчас ты выберешь сторону, а я подброшу, и если угадаешь, то эта честь достанется тебе. Если нет — пойду я.

― Единица, — проговорил Ромул, немного подумав.