— Мне не придется вас так называть. Мне вообще вас никак называть не придется. Я должен идти и не думаю, что мы с вами еще встретимся. Меня ждет вечная война, а вас… Черт… Я не знаю, что вас ждет.

Нет, это не тот взгляд, не тот ответ, которого я ждал… Похоже, что-то пошло не так, как я планировал… Его ответ звучит неожиданно и — даже угрожающе…

— Что вы имеете в виду, Айнер?

— То, что не знаю, что вас ждет.

— Не знаете, что делают нейропрограммисты высшего офицерского состава?

— В общем — знаю. А вот, что делаете конкретно, вы — понятия не имею.

— То же, что и остальные.

— Что-то не похоже. Вернее, вы — не похожи.

— А на кого же я тогда похож, Айнер?

— На черта. Не на того, кто из хромых и косых шутников. На главного и серьезного — того, кто не хромает и не косит, а заставляет хромать на ногу и кривить глазом других чертей.

— Вы считаете, что эта ваша гипотеза основательна, Айнер?

Он указал мне прищуренным глазом на свору «собак», брошенных Шлаком и разбредшихся вокруг меня…

— У вас в подчинении полно «чертей» — и все они — хромые и косые.

— А вы прежде, чем начать надо мной насмехаться, не подумали, что вашу память мог прописать именно я?

— Насмехаюсь над вами не я, а вы — насмехаетесь над собой правдой, которую я вам просто констатирую. И вообще… Может, вы один выставили из головы на всеобщее обозрение целый отряд злых шуток в образе «собак», но в голову такие шутки забредают — не вам одному. И не у вас одного они в темницах головы долго не томятся.

Я замолчал, размышляя, а он сошел с вертикальной установки и встал перед растерянным солдатом…

— Ты что стоишь, когда время идет?!

— Я…

Айнер не дождался даже ответа — он вырвал у Воробьева из рук приготовленное для него обмундирование… Нет, я ждал не такого… Нет, не такого…

— Стойте, Айнер. Вам рано идти.