— Цитируешь кино «Москва слезам не верит»? — расплылся в улыбке Решетников, но Миллере замотал головой:

— Нет, правда. В воздухе захватили «Эйрбас» «Люфтганзы», рейс в Сидней. Просят посадки в Тибете.

— Все ясно, — сказал Гумилев. — Когда они только с этим Тибетом угомонятся… Как будто забот мало.

— Кстати, нам всем следует сказать спасибо, что «Армагеддон» появился в не самых населенных штатах Америки. Если бы рвануло в Китае, тогда… — Решетников не договорил и принялся вилкой делить сосиску на равные кусочки. Он вообще был аккуратист.

Пообедали неторопливо, под конец трапезы вошел майор Магдоу. Он взял только сок, подошел к столику и деликатно осведомился, обращаясь к Гумилеву, как старшему:

— Можно к вам присоединиться, сэр?

— Милости просим, — сказал Гумилев. — Правда, мы уже уходим.

Магдоу сел напротив Гумилева.

— Вы не передумали насчет полета, сэр? А если не передумали, то уложитесь ли в график?

Грищенко опохмелил майора грамотно, Магдоу выглядел куда лучше, нежели утром, но явно и не перебрал. Опохмел — дело серьезное, перейдешь границу и не заметишь. Видать, домашние соленые огурчики сыграли свою положительную роль. Да и копченое сало в умелых руках тоже штука полезная.

— Не передумали. Иначе зачем бы я бил поклоны генералу Хардисти? С графиком тоже все просчитано, — Гумилев, конечно же, врал начальнику базы. Никакой высадки в Долине Смерти делать они не собирались, а намеревались сразу же двинуть к базе Неллис. Само собой, с определенной точки они перестанут отвечать на вызовы базы, когда там начнут беспокоиться. Лишь бы ПВО не вздумала принять экстренные меры. Но тут Гумилев надеялся, что американцы просто не посмеют сбить вертолет с русскими членами миссии ООН, скорее уж подумают, что во время посадки в Долине Смерти их вместе с вертолетом захватили местные. Лишний международный скандал Альянсу был совсем ни к чему.

— Пилотировать буду я, — на всякий случай напомнил Решетников.

— По-моему, вы что-то затеваете, — тем же спокойным и бесстрастным тоном сказал Магдоу.

Он посмотрел Гумилеву в глаза.

«Голубчик ты мой, — подумал Андрей, — я еще в школе в гляделки всех побеждал! Уж не знаю, чему вас там учат армейские психологи, только тут не выгорит».

И в самом деле, майор после длительной паузы отвел глаза и потупился.

— И как вы думаете, что именно мы затеваем?

— Я пока не знаю. Но я чувствую.

— Послушайте… — начал было Решетников, но Гумилев поднял руку:

— Стоп, стоп. Майор, я бы мог, конечно, оскорбиться, но не стану этого делать.