Дело решили не откладывать. Ирек Галимов выделил для них повозку и контрразведчица вместе с шаманом и Жорой Арефьевым отправились на рыбацкий пост.

Избушка Манжуры стояла там, где легендарная река Керулен впадала в Далайнор. Засветло доехать не удалось, пришлось ночевать на берегу озера.

— Поторопились мы, — Данияр скинул на землю одеяла. — Давай, красавица, ложись в телегу, а мы с Жорой тут пристроимся.

Красное солнце закатывалось на западе озера, в бинокль Львова пыталась рассмотреть пост Манжуры, но лучи небесного светила слепили её.

Разожгли костерок, запарили чаёк в котелке, вытащили и порезали пироги с рыбой. Сели ужинать. Хмурый молчаливый Жора, обычно не проявлявший никакой инициативы, вдруг встрепенулся. Он, держа в руке кружку с горячим настоем, уставился на запад.

— Почуял что-то, — Львова переложила пистолет из кабура в карман куртки. — Вот и срабатывает твой план, Данияр.

Ночью спали плохо. Шаман дремал, поглядывая на сидящего у потухшего костра Жору, Татьяна Сергеевна тоже бдила, но под утро всё-таки её сморило и она уснула.

Разбудил их Манжура.

— Привет, товарищи! — он внимательно посмотрел на вставшего Арефьева. — А ты кто?

— Привет, Никола! — из-под одеял вылез Данияр. — Чего припёрся? Сходи-ка за водой, чайку попьём.

В телеге завозилась Львова. Села, потянулась и уставилась на молодого мужа.

— А где супруга твоя? — спросила она, спрыгнув наземь.

— Там осталась, дома, — Манжура махнул рукой. — У меня в голове что-то бумкает с вечера. Еле уснул. Потом чую, надо сюда идти.

Арефьев задрожал, шея у него напряглась, он покраснел, пытаясь что-то сказать.

— Ты гляди! — шаман сунул Манжуре котелок. — Немтырь наш возбудился. Интересно как!

— Ох! Ох ты ж! — схватился за голову Николай. — А — а-а — а-а!

Шагнувший к нему Жора вдруг расслабился, и вяло, как мертвецки пьяный, рухнул на землю. Манжура застонал, и схватился рукой за телегу. Пятернёй другой руки Николай захватил своё лицо, при этом закопчённый котелок, который он держал, ударил его по лбу, оставив чёрный мазок.

Львова и Данияр спокойно смотрели на них. Люди они были бывалые и сейчас ждали, чем кончатся страдания витапринтов.

— Что же это было? — Манжура осел наземь, разжал пальцы, котелок упав, звякнул о гальку. — Как ветер с камнями в голове просвистел.

— Ты как себя чувствуешь? — склонился к нему шаман.