Смешно! Его поймали через час и привели в селение – сонное и совершенно не подозревающее о том, что оно должно заниматься в это ночное время всяческими сексуальными излишествами. А молодой ятру, услышавший о том, за чем пришел к ним ашэдгунец, долго и оскорбительно смеялся. Отец насмешника, правда, одернул сыночка и заметил, что тот несправедлив. В конце концов, что знают северяне о горцах?..

В общем, Обхада отпустили. Даже подарили копье, чтобы мог сказать: был, видел; вот даже принес сувенир.

Но он тогда промолчал – было противно наговаривать на нормальных людей. Просто сунул копье в руки обалдевшему Нириху и ушел, конвоируемый, в карцер (каким-то непостижимым образом Хранитель проведал об авантюре). Сей случай невообразимо поднял авторитет Обхада, но вскоре будущий тысячник покинул Северо-Западную, и события давней полнолунной ночи постепенно забылись. Тем более что были они не из тех, которые стараешься помнить.

А вот имя молодого ятру-насмешника поневоле запомнилось: Ха-Кынг.

/смещение – желтый блеск в глазах черного филина/

Тогин отогнал молодого паренька, который вознамерился было пострелять птиц, и устало покачал головой: н-да, набрали же сюда команду. Он постоял еще некоторое время на балконе, полной грудью вдыхая свежий (пока) воздух. Скоро трупный запах перебьет все остальные, но сейчас вокруг было чисто и пахло свободой. Тогин соскучился по такому запаху

Резкий порыв ветра швырнул в лицо холодный глоток воздуха; бывший каторжник закашлялся. Бросив взгляд на небо и кружащих в небе птиц (падалыцики, казалось, слетаются со всего Ашэдгуна), Тогин ушел с балкона.

Поскольку до вечера ничего серьезного не предвиделось, он пошел к своим, чтобы проверить, как они себя чувствуют после «разминки».

Статус «счастливчиков» в восточных башнях разительно отличался от такового в западных. Здесь их считали полноправными солдатами, Вольными Клинками, которые после долгой разлуки вернулись в Братство. Шэддаль не был против, Укрин с Согом – и подавно, а Хранитель Юго-Восточной, господин Хиффлос, в дела внутренней жизни войска не вмешивался. Для удобства «счастливчиков» оформили как еще одну десятку, а десятником сделали Тогина – с общего согласия. Он, правда, собирался возразить, но Укрин отговорил. В конце концов Шрамник пожал плечами и согласился.

В кольцевом коридоре Тогин столкнулся с Согом. Костлявый Брат приветственно кивнул:

– Ну как, что там себе думают хумины?

– Я слышал, ты в Северо-Восточной, – удивленно заметил Шрамник.

– Там нечего делать, – отмахнулся Cor. – В случае чего – справятся без меня. К тому же, – Брат криво ухмыльнулся, – у меня есть разговор к Укрину.