– Молчи, глупый, тебе сейчас нельзя разговаривать. Боюсь, если бы не твоё мастерство и не заступничество профессора Траена, всё бы закончилось для тебя совсем плохо! – она наклонилась, многообещающе улыбнулась и поцеловала незадачливого воздыхателя.

Тут подкатила повозка, которая и унесла их обратно в Академию. Гномы мрачно молчали, глядя, как Нира хлопочет над Двалином, стараясь устроить его поудобнее и что-то ласково шепча тому на ухо.

– Надо его где-то спрятать, пока Эльрисс не поостынет! – озабоченно проронил Борбурах, почесав в затылок. – В мастерской ему нельзя появляться хотя бы пару дней.

– Одни беды от этих глупых девок! Вот чего ты попёрлась на завтрак к дроу? Мало того, что он тёмный эльф, так и ещё второе лицо в Гранатовом Корпусе. Вам госпожа Годдевирр разве мало рассказывала про обычаи и нравы своего народа? Нет, поглядите на неё, сама ещё даже не ведьма, а туда же, приключений на место чуть пониже спины искать! И этот молодой дурак не лучше: совсем голову ты ему задурила! Если ещё и сплав придётся переделывать из-за тебя, Тион нас по голове не погладит за задержку.

Двалин с трудом открыл припухший глаз и просипел:

– Ниру трогать не моги, Траен. Дель Аронак пусть, что хочет, творит с дровками. Эту ведьмочку я никому не отдам! – и молодой подручный гордо вскинул подбородок и упрямо сжал разбитые губы.

– Двалин, помолчи, – ласково прошептала Нира, – тебе сейчас нельзя много говорить. Профессор Траен, оставьте его у меня, там точно искать будут в последнюю очередь.

Борбурах с братом осторожно отнесли пострадавшего в комнату девушки и уложили на кровать. Нира тут же умчалась и спустя несколько минут пришла с тазом с горячей водой, чистыми бинтами, какими-то снадобьями и занялась самыми серьёзными ранами, глотая слёзы и изредка всхлипывая.

– Господин Борбурах, не могли бы вы помочь мне?

– Чем, девонька? – брат профессора Ладдорской Академии был абсолютно спокоен в отличие от разъярённого Траена.