Подошел к окну, оглядел в свой карманный прицел окрестности, но ничего подозрительного не обнаружил. Глянул на часы – до времени разборки, если Линев все точно вызнал, еще три часа. Проверил связь с Хмелем, послав три тональных сигнала, получил три в ответ. Принимают, все в порядке.

Как бы кстати был магический глушитель. Саня расписывать расписывал, каким крутым он может его сделать, только пока не сделал. И не брался, насколько я понимаю. Некогда ему. То то, то это. Недосуг.

Бытовка, к сожалению, совсем прогреться не могла, все тепло в щели и в дверь вытягивалось, но некое подобие убежища в ней все же образовалось. Сидели, по крайней мере, расстегнувшись. На холоде главное не вспотеть, именно пот выгоняет из тебя все тепло. Те же чукчи даже белья не носили никогда, а одежду шили в два слоя, мехом внутрь и мехом наружу, выворачивать можно. И если человек взмок, то он сперва раздевался, чтобы остыть, а одежду выворачивал. И сухим слоем внутрь надевал. На хорошем охотничьем камуфляже даже молнии в разных местах есть, чтобы если взмок ты, по сугробам карабкаясь, то мог расстегнуться, проветриться и обсохнуть.

Однако сигнал с рации пришел несколько раньше, чем я ожидал. И не тоновой, а голосом, что означало нечто непредвиденное. Хмель говорил шепотом:

– В цех две ведьмы и два вооруженных мужика зашли. Со стороны метизного. Зашли и сидят тихо, похоже.

– Принял, пошел наверх. Прием.

– Я все.

– Конец связи.

Мы тихо вышли из бытовки, стараясь не хлопнуть дверью, и выбрались на лестницу. Позицию я наметил на третьем этаже: оттуда и обзор достаточный, и сам не будешь заметен. Быстро поднялись по заледенелым бетонным ступенькам без перил, выбрались на этаж, осмотрелись, убедившись в том, что на нас никто не нападает, а дальше подобрались к недостроенной стенке, пристроившись за ней и расстелив коврики. Винтовку пока в сторону отставил, взявшись за «карманный прицел». Дмитрий же быстро начал сыпать кругом из пробирки алхимический порошок, который собирался в какую-то противоестественную аккуратную линию.

Да, вход в цех виден от меня хорошо, равно как и цепочки следов на снегу. Но ворота все же прикрыты, как и были раньше, и что делается внутри – понятия не имею.

– Мить, держи мой прицел и давай на ту сторону. Окрестности метизного осмотри на предмет всяких аур.

– А ты?

– У меня еще монокуляр есть.

– Понял.

Он отполз назад и уже там на четвереньках двинул к торцевой стене.

Ага, вон Ивана вижу, он в окно выглядывает. От цеха прячется хорошо, зато с моей стороны его видно. А в цеху по-прежнему тихо.