«Ты хорошая девушка, — сказал Филипп и мысленно погладил ее по волосам рукой. — Ты испугана. Это понятно. Не нужно бояться. Этот мир не так уж и плох. Успокойся. Не волнуйся. Я помогу тебе, если ты будешь меня слушаться».

Откуда только взялись у него все эти ласковые слова, но они дали хороший результат.

Неожиданно гигантская женщина оказалась послушна, как домашнее животное, как игрушка в руках умного ребенка. Она подняла руку и подставила к выбитому проему открытую ладонь.

— Еще поближе, — шептал Филипп. — Пожалуйста, девочка, прижми ладошку к стене. Иначе мне не перепрыгнуть.

Увлекая за собой президента, он шагнул на синюю ладонь, как на площадку подъемника. И тут же рука осторожно заскользила вниз.

— Скорее сюда! — крикнул он. — Земфира, прыгай!

В эту секунду дверь упала, и кабинет разрезали на части несколько белых острых лучей. Земфира прыгнула, но поздно. Тонкие тепловые иглы пронзили тело женщины. Она погибла мгновенно, наверное не испытав даже боли.

Один из облитераторов поразил и гигантскую руку. Филипп увидел, как на синем большом пальце вспыхнул ожог, а в голове его отразился ужасающий стон. Гигантская ладонь вздрогнула, и Филипп вместе с привязанным к нему бесчувственным президентом Всемирного Банка сначала заскользил, как по горке, а потом полетел вниз с высоты двухсотого этажа.

Последнее, что он увидел, было мелькнувшее в воздухе мертвое тело Земфиры и лицо маленького Джонни, застывшего в проеме стены.

* * *

Большие долго не живут в условиях Земли, сентиментальная синяя великанша погибла. Но перед смертью она еще успела осторожно опустить тело Филиппа вниз, в развороченную взрывами шахту, на самое дно.

Он очнулся на каменном полу. Очень далеко над головой светился микроскопический кусочек синего неба. И там, в небе, висела черная металлическая точка — вертолет. Все-таки в последнюю минуту пилоты успели забраться в свою машину и взлететь с крыши рушащегося небоскреба.

Теперь они сверху прощупывали город в поисках своего шефа.

Но они не могли видеть его. Измаил Кински лежал рядом на дне шахты. Президент все еще был привязан к руке Филиппа. Президент Всемирного Банка улыбался под действием наркотика, а это значило, что с момента падения прошло совсем немного времени.

«Если аппаратура по связи спрутов повреждена взрывом, все бесполезно», — подумал Филипп Костелюк, после чего осторожной мыслью прошелся сначала по городу, а потом и по подземным этажам здания Всемирного Банка.

В БУНКЕРЕ

В БУНКЕРЕ

Нью-Йорк, лишенный своих зенитных орудий, попал под небывалый поток семян. В основном семена несли в себе быстро разрушающиеся структуры: гигантских насекомых и гуманоидов. Какие-то машины взрывались сразу после того, как семя начинало прорастать. Город горел. В считанные минуты погибло девяносто процентов населения открытой части Нью-Йорка и пять процентов внутри защищенной.