– Где еще двое шляются? – взревел капитан. – Биться сердце перестало, вздерну!

В этот момент Леший дернул рукой, и мачете в ножнах упало на ногу Фридриха, тот выругался и замахнулся на Лешего, тот отскочил в сторону. Капитана Яр видел сбоку: он выпучил глаза, разинул рот, но в этот момент заговорщики схватились за автоматы и открыли огонь. Яр спрятался за пулемет, выставил режим стрельбы одиночными и снял солдата, рыбкой нырнувшего за лебедку, которую не успели демонтировать.

Он не видел поля боя целиком. Фридрих залег в укрытие, Леший рванул к Яру, прищелкнул новый магазин:

– Всех покосили. Электромеха нет и Ганса. Даже пикнуть не успели…

Только он проговорил, как из трюма выбежал Ганс и сразу же получил пулю в грудь.

– Остался электромех, – сказал Яр, выглянул из укрытия на палубу, залитую кровью, где валялись тела конфедератов.

Биться Сердце лежал на спине, стиснув челюсти, и сучил ногами в агонии, шлепал ладонью по железу так, будто просил остановить боль.

Леший рванул к трапу, ведущему в кормовые кубрики, нос к носу столкнулся с электромехом, но Яр успел его пристрелить, объявляя:

– Последний. Дело сделано.

Электромеха выстрелом толкнуло в грудь, и он повалился на спину недалеко от входа в кормовые кубрики. Фридрих подошел к нему и Лешему, окинул взглядом палубу и проговорил:

– Покойтесь с миром, воины.

Он сместился чуть вбок, опустил автоматный ствол. Леший стоял спиной к корме. Беркут и Снег наклонялись над телами и, если надо, делали контрольный выстрел.

Яр, касающийся плечом Фридриха, чуть повернул голову назад и увидел бледного электромеха, целящегося во Фридриха. Яр одновременно выстрелил и сместился вбок, толкая иммунного с линии огня.

Сначала Яра ударило в висок, потом он вдалеке услышал выстрел и почувствовал, что ноги не слушаются, он слаб и легок. Вроде его держали под руки. Вроде рядом были синие глаза, яркие, как небо в сентябре. А потом осталось только небо и осознание, что он все сделал правильно.

Небо покачнулось, распалось на миллион фрагментов, которые с бешеной скоростью понеслись в точку, сияющую ярче солнца.

* * *

С минуту все молча стояли над Яром. Он так и не стал своим и до конца не влился в команду. Фридрих никогда не доверял ему полностью.

Как понимать его поступок? Почему Демон – самый лучший и талантливый ученик, отличный товарищ – предал, а чужой человек закрыл собой? Фридрих поймал себя на мысли, что чем дольше живет, тем меньше понимает людей. Друзья становятся самыми опасными врагами, бывшие враги жертвуют собой…

Помотав головой, он хлопнул в ладоши: