— Ахахахаха! — раздался тихий смех.

Глаза дракона открылись, горя алым. Всё-таки Змей был феноменально силён. Даже сейчас, потеряв почти всю кровь и чуть было не потеряв разум, он заставил себя очнуться.

— Ты! Ты убил моё и своё сердце одним ударом! Как ты посмел!!

Чезаре, однако, не обратил никакого внимания. Ведь Алоглазый не имел никакого отношения к Марии. А значит, не имел значения. Ничто не имело значения, кроме одного.

— Ну уж нет, — зарычал Чезаре, снова бросаясь к Лилит. Если прежде ее реанимация была всего лишь жестом извинения, то теперь он взялся повторять ее с той же безумной одержимостью, с какой он некогда расстреливал Белого Робина и стремился попасть на дно, — Ты, мать твою, не сдохнешь! Ты очнешься, вернешь Марию, и в этом, чтоб его, море, cevere, поплаваешь!

На теле уже почти не было ран, лишь шрамы, и оттого сердце Лилит снова забилось, а дыхание вернулось на круги своя. Но ненадолго. Чезаре понял, что из-за жидкости в лёгких девочка не могла нормально дышать, а это значит, что может секунд через тридцать, а может, и через тридцать минут она вновь перестанет подавать признаки жизни.

Змею тем временем удалось подняться на ноги, точнее лапы… но сейчас оно зачем-то встало в прямоходящую позицию. Ничего хорошего это не сулило, потому что боковым зрением Чезаре видел направление оборота корпуса дракона в свою сторону, а вот топора… не было заметно.

— Я НЕ ЧУВСТВУЮ ЕГО! — ударила звуковая волна сбоку, исходящая из горла и живота дракона одновременно. Удивительно, но это покромсанное тело ещё могло так кричать, что хотелось зажать уши руками, — ЭТО ТЫ СДЕЛАЛ!! Я ЕГО НЕ ЧУВСТВУЮ!! РААААААААА!

Глаза Змея пульсировали, как уголья, раздуваемые ветром ярости.

— Чёрт возьми, Рэку, хватай девчонку и беги! — прокричала Рейко так, что Чезаре смог разобрать её слова, даже не поднося трубку к уху.

Однако безумие в глазах Чезаре сверкало куда ярче. Хоть и оставаясь человеком, рыжий кардинал казался странным образом выше разъяренного дракона, к которому обернулся.

— Заткнись! — в его голосе звучали столь властные нотки, что казалось, от этого голоса даже Легион вытянется по стойке «смирно», — Если ты не можешь помочь, то отойди и не отсвечивай!

С этими словами он снова обернулся к Лилит, будто дракон значил для него не больше, чем таракан на стене.

Собственно, так и было. Значение имело лишь одно.

Топор рубанул асфальт опасно близко от Чезаре. Под инфернальный хохот дракона вверх полетели камни. Промахнулся? Скорее просто не целился…

Змей действительно не чувствовал Сэйхо. Впервые за несчётное количество лет. Слабый упрямец Сэйхо, иллюзия, созданная им, чтобы понять последнюю истину, «умер» в тот миг, как увидел мёртвое тело Лилит.