— Наконец-то кто-то в этой варварской стране говорит по-человечески! — весело ответил Чезаре в рацию. По-японски, разумеется. Одновременно он сдвинулся так, чтобы если солдаты откроют огонь по кабине, не быть на линии огня. Раз уж, похоже, придется принимать бой здесь, нужно превратить слабость позиции в хоть какое-то преимущество.

— Значит, я правильно понял, что ты устранил уже двоих из нас? Поздравляю.

— Жестяной Джокер, я полагаю? — поинтересовался Чезаре, назвав прозвище очередного террориста класса А+, искусственного стратега RN-JKR.

— Нет, Элизия Найтхевен, просто болею немного, — издевательски ответил тот же голос из рации.

— Сочувствую, — особого сочувствия в голосе Чезаре не наблюдалось, — Но извини, мне некогда болтать.

Он чувствовал, что его пытаются задержать на месте, — и оказался прав. Секунда, другая, третья, а затем резкая вспышка света откуда-то сверху и обиженный свист плавящегося металла.

— Was der Mist?!

— Was? Hammer of Dawn?!

— Rennen!

Вот оно что. «Молот Зари». Орбитальная бомбардировка со спутника. Мощнейшее стратегическое оружие из числа не подпадающих под мораторий на оружие массового уничтожения.

— Бевеген, — с кошмарным акцентом произнес Чезаре слово из команд механика, — Ферштейн!?

Пилот щёлкнул тумблером, изо всех сил потянул на себя рукоять штурвала, а затем планер, поднявшись совсем невысоко, начал движение вперёд, почти царапая носом брусчатку.

Вспышка стала ярче, а затем раздался невообразимый грохот, сопровождающийся побелением всего окружающего мира разом, кроме, разве что, кабины планера, которая превратилась в выцветшую старую фотографию. Кардинал осознал, что пол, на котором он стоит, неуклонно превращается в стену, а вот лобовое стекло становится стремительно приближающимся полом.

Кажется, планер перевернулся несколько раз, но Чезаре не был уверен. Он сильно ударился левым плечом, разбил себе губу, чуть не сломал челюсть, чудом не прикусил язык и, кажется, потянул поясницу. Однако когда мир прекратил вращаться, шпион нашёл себя на крыше перевернувшегося планера, прямиком под телом пилота. Из его «окна» было великолепно видно образовавшийся после бомбардировки кратер.

— Мария, закрой уши, — сообщил Чезаре, после чего произнес короткий монолог, из-за которого и требовалось закрыть уши, — Все, можешь открывать.

В этот момент телефон в очередной раз зазвонил.

— Да?

— Лилит у тебя? — поинтересовалась Рейко. Она говорила быстро, деловито. Слабо знакомый с ней человек и не подумал бы, но она взволнована.

— Нет, она у Берга, — ответил Чезаре, — Я как раз пытался добыть транспорт, когда какая-то сволочь запустила «Молот Зари».