Мощный мотор «Раунда» рванул машину вперед.

Запищала система безопасности, призывая снизить скорость и быть более осмотрительным – но какая тут осмотрительность, если выстрелы грохотали все громче, а пара пуль уже прошила слабые бока кичеватого «Раунда».

У очередного поворота Брейн выжал тормоз, и машина юзом прошла на обочину, уткнувшись бортом в свисавшие со склона корни сосны.

– Выбирайся, дальше пойдем пешком! – крикнул Брейн, выкатываясь на дорогу и прижимаясь к земле, когда совсем рядом по асфальту хлестнула картечь.

– Ты где, Брейн?!

– Выходи, нам тут не проскочить!..

Зои выбежала – как была – босиком, однако туфли тащила собой.

– Откуда этот пистолет? – спросил Брейн, обратив внимание на «девятку» с удлиненным магазином.

– Трофей! Потом расскажу!..

– Сейчас делай то, что я скажу, понятно?

– Понятно!

– Иначе нас прикончат!

– Понимаю!

– Готова?

– Давно готова!

– Вперед!..

Брейн вскочил и стал взбираться по крутому склону, держа пистолет наготове. Пока он плохо ориентировался, что и где тут происходило, однако по звуку пролетевших пуль и шипению картечи понимал – ожесточение боя было таким, что противники не думали о собственной безопасности.

Поднявшись по склону, они побежали прочь от схватки, время от времени укрываясь за толстыми стволами вековых сосен. Брейн весь превратился в слух, отмечая удары пуль по деревьям, и боялся услышать чавкающий звук, когда пуля впивалась в тело.

Этим телом, за которое он волновался, была сейчас Зои – о себе Брейн не думал, чудесным образом ощущая собственную неуязвимость.

Бывали моменты, когда он проходил через свинцовый шквал, уверенный, что его не заденет. А бывало, что ждал обжигающего удара осколка или пули и вскоре его получал. Потом были госпиталь, операционный стол, реанимация, палаты, медсестры. Обычно все заканчивалось хорошо, хотя пару раз он думал, что все – кранты, правда, это ощущение приходило не на поле боя, а на операционном столе.