В общем–то, старика можно было понять: после всего, что на него свалилось в последние полчаса–час, не только ему отныне не было места под Куполом, но и со всех его родственников, обитающих тут же, органы теперь с живых не слезут. А ведь дед и впрямь может оказаться полезен, но он упрям, как вьючный дропсел, – это сразу видно. Счастье еще, что любимая родственница у него здесь имеется только одна.

Я вздохнул: новые неожиданные возможности, как правило, бывают чреваты и дополнительными проблемами.

– Ладно. Говорите имя и координаты вашей внучки. Попробуем ее вызволить.

Старик моментально ожил и склонился ко мне:

– Пашкова Екатерина, Сивцев Вражек, дом… Нет–нет, она сейчас, скорее всего, на «виртуалище»… – Я опять красноречиво вздохнул, и старик заторопился: – Клуб «Безлуние», Большой Каретный, номер дома я, к сожалению… – Тут он умолк: я уже включил ретрансляцию, и на экране вновь возникла озабоченная будка Пал Палыча, экстренно закаменевшая при виде меня.

– Значит, так, – начал я, тщетно борясь с ощущением, что разговариваю с хорошо знакомым мне человеком. – Обстоятельства слегка изменились. Нам срочно требуется доставить одну персону. Екатерина Пашкова, возможные места пребывания… – Я дал координаты клуба и уточнил у старика домашний адрес, потом добавил: – Как только привезете ее, сообщите мне. Пока все. До связи.

Я отключился и на минутку задумался: чтобы заполучить внучку, придется открывать двери в лабораторию. Вряд ли Токарев упустит такой случай, чтобы не попробовать ворваться к нам со своей бригадой. Так что Екатерину он отыщет во что бы то ни стало и попробует провести под ее прикрытием акцию. Единственное, пожалуй, чем можно будет охладить их пыл, – это угроза, по–прежнему нависающая над жизнью их министра.

– Зачем вы это делаете? – процедил Наплеков сквозь зубы. – Вы вообще соображаете, что творите?..

– А в чем дело? – обернулся я к нему. – Вас что, не устраивает женское общество?

– Я хорошо знаю майора Токарева, и у меня с ним свои счеты. – Наплеков говорил медленно, давяще, с явным трудом пересиливая бурлящую внутри ненависть к майору и, само собой, ко мне. – То, что он до сих пор не уволен из моей конторы, – следствие очень мощной негласной протекции, обеспеченной ему моими врагами в палате. Он обязательно воспользуется случаем, чтобы совершить попытку прорваться сюда. А угроза моей жизни при этом ему только на руку! – После столь явного откровения, стоившего Наплекову немалых душевных усилий, министр не выдержал и вспылил: – Не понимаю, с какой стати вы идете на поводу у этого старого прохвоста?! – При этих словах он прожег старика уничижительным взглядом.