– Обижаете, лорд, – пробурчал асассин.

– Хорошо. Относительно сеньоров…

– Всё знаем, – ответил Бладмур.

– Ну и хорошо, меньше слов – больше дела. Вдруг чьи-нибудь нехорошие уши услышат то, что не нужное, – сказал Иридан. – Всё, пора к войску. Хватит несчастных огоньком пугать. Пора!

Весь командный состав стал медленно покидать шатёр. На лицах Бладмура и Сантеса застыла серая маска озабоченности. Гроссмастер же светился счастьем. Только у генерала Аримуса нехорошо блестели газа.

* * *

Войско Ренессанса, сверкая доспехами, стояло перед стенами Шипстоуна. Грозные стяги развевались на утреннем ветру, плюмажи на шлемах покачивались в такт с потоками воздуха, а молчаливые бойцы, устремив взоры к охваченному огнём городу, ждали. Скоро последует приказ, и шесть тысяч мужчин и женщин, крепко сдвинув щиты, ринутся навстречу судьбе. В этом мире укрепления брали без всяких осадных машин, которых Первопришедшие сначала наделали с излишком, выбивая врагов из различных мест. Тогда ещё не знали Большого Огня. Теперь же стены можно разнести в пух и прах сокрушающей магией пламени, а лестницы заменить чародейством, увеличивающим возможность прыжков в несколько раз. Просто взять и запрыгнуть на укрепления, свалившись прямо на голову защитникам.

Мерлон стоял на стене и буравил взором вражескую цепь. Он был полон гнева и ненависти. Его сознание просто изнывало. Мозг, казалось, горел синим пламенем. Видения не прекращались всю ночь, а его жажда крови росла с неимоверно скоростью. Окружающие люди инстинктивно обходили его стороной, а бойцы, стоящие на стенах, старались держаться подальше.

Мерлон не знал, что он делает здесь. Ему было глубоко наплевать на Святую Инквизицию и всех неудачников, оказавшихся в этой каменной тюрьме. Он просто хотел… веселья!

Он сходил с ума и знал это, но ничего не мог с собой поделать. Идти к святым он не хотел, так как гнев его увеличивался в несколько раз только от мысли общения с ними, а обычные клирики ничего не могли поделать: им подвластна только плоть.

Голоса в голове звучали громче, видения отчётливее. Однако, кроме ужасной горы и рек крови, перед глазами стал мелькать образ тёмного острова, покрытого острыми скалами. Что-то звало его туда.

– Ну что, малыш, зададим жару? – сказал кто-то, хлопнув Мерлона по плечу.

Мерлон угрюмо посмотрел в сторону говорившего и смерил того грозным взором. Это был Фанфарор с неизменно уродливой улыбкой.

– Ого, да ты бледен, как смерть. Рана, что ль, твоя? – нахмурился маг.

– Нет, – отрезал Мерлон и отвернулся.

– Ну ладно, как скажешь, – пожал плечами друид. – Если что, я на третьем соседнем блоке. Ты в каком десятке?