Дело продвигалось быстро, девчата пыхтели, носили, складывали, мне лишь изредка удавалось задавать по рации безответные вопросы. Например, такие:

– Наркота есть?

Или:

– Аскорбинку дадите?

Наконец в кузов встали последние коробки. Да уж, хорошо, что кузов у этой модели «некстика» длинный. Медкорпус с последним грузом в руках уже подходил к машине, как рация у меня на груди внезапно ожила. Я, ничего не понимая, быстро глянул на руки девчат: пусто.

Пш-ш…

– Эй, вы, придурки на белой «Газели»! – послышался хриплый мужской голос.

Я не отвечал.

– Да ладно под шконку прятаться, тихари, знаю, что ловите! Слышь, фраера, лучше сразу сдайтесь, всё равно ведь найдём. Ты там принял чи ни, оператор? Добром прошу, пока дыр вам не навертели.

– Кто это? – с ужасом в голосе спросила Маша.

Пришлось пожать плечами.

– Друзья наши.

Пш-ш…

– Ну, чё? Отвечать будем?

– Отвечу, – пообещал я. – Как могу. Вот так, коротко, подробностей не будет. Свалите в сторону, живей будете. Короче, пшёл вон, мразь!

– О как! Ну, лады, забились. Ха-ха! Я иду искать.

На том радиообмен и закончился.

– В машину! – приказал я, усаживаясь на своё место. – Маша, ты же военнообязанная, из «калаша» стреляла?

– Упражнения на сборах, – доложила хирург. – В прошлом году и два года назад.

– Сколько патронов сожгла?