— И ты тащишь меня в… преисподнюю?

Симайа тихо засмеялся.

— Тебя поместят в один из наших искусственных миров. В нем, правда, условно, воссоздан Уарк конца твоего правления. Ну, а остальное зависит от тебя. Если ты будешь править разумно, всё будет хорошо. Если начнется война, думаю, ты потерпишь в ней поражение.

— А если там я умру?

— Ты вернешься в те же условия. Всё начнется сначала, и будет повторятся вечно, — если ты не сможешь создать общество… ну, в общем похожее на наше. Тогда ты станешь одним из нас, — я имею в виду, одним из симайа. В любом случае, это займет много времени, но потом ты станешь совсем другим, — лучшим. Пойми, мы не считаем, что одну боль можно искупить другой. Мы исправляем ошибки, а не караем за них. Всё, что тебе нужно, — это возможность найти верный путь. И в конечном счете, тот, кто пал ниже всех, поднимется выше всех остальных.

У Вэру вдруг перехватило дыхание. Симайа дали ему несравненно больше, чем он смел бы просить. Теперь он начал понимать, в чем сила Золотого Народа: они умели прощать. «Укавэйра» прощать не могла. Но без неё он не сможет найти путь в Бесконечность, — казалось бы, небольшая потеря, но Анмай просто не понимал, зачем ему жить для чего-то, кроме этой страшноватой мечты.

— Значит, — сказал он, — вы решили лишить меня цели, навсегда оставив здесь.

— Не навсегда. В очень далеком будущем, возможно, сбудется и это. Но это не будет связано с безумной «Укавэйрой».

— Безумной?

— А разве стремление уйти в Бесконечность, — не безумие? Сами Мэйат, конечно, не считали её безумной. Они просто знали, что она хочет немыслимого, того, о чем не должно мечтать ни одно разумное существо… не должно мечтать, пока в невообразимо далеком будущем не придет срок… Но они почитали её. Она не была их правителем, но была их провидцем, безумная достаточно, чтобы быть… святой. Видишь ли, она отказалась от мечты, ставшей смыслом её жизни, и осталась после их Исхода, чтобы уничтожить порожденное ими зло. Они запомнили это, Анмай. И оставили ей средство, способное осуществить её мечту… оставили, скорее, как памятник.

— Средство? — Анмай был настолько изумлен, что не мог вымолвить больше одного слова за раз.

— Нэйристу, её зародыш, нечто в этом роде. Они разместили его на вечной орбите возле квазара А-340, и надежно защитили, — даже у нас, всесильного Золотого Народа, нет туда доступа. И они отправили послание о даре. «Укавэйра» могла услышать и понять его в любой части Вселенной. Они не знали и не могли представить, что она не погибнет, но и не останется жить, станет бессильной тенью. Файа нашли её, увы, слишком поздно. Сигнал уже давно оборвался. Даже мы узнали об этом лишь случайно… изучая записи одной из мертвых не-планет Мэйат.