Никогда он не видел ее такой.

Второй раз, проглядывая ту же сцену, он понял, что мать с самого начала была напряжена. Взвинчена. То, что она делала – что бы это ни было, – не было ей привычно. Ей не хотелось этого делать. И когда ее поймали, она не реагировала честно, как ей было свойственно. Казалось, что это совсем другой человек. Карикатура на мать правителя, которой близость к власти ударила в голову.

Она играла роль.

И играла очень хорошо, потому что комендант и горничная поверили в представление, и Питер тоже поверил – в первый раз.

Ему и в голову не приходило, что мать такая превосходная актриса.

Такая актриса, что он лишь по одной причине догадался, что это игра: мать никогда ни малейшего повода не подавала думать, будто хоть как-то заворожена его властью или рада ей в каком бы то ни было смысле. Ее всегда раздражали дела, которые ей с отцом приходилось выполнять из-за положения Питера.

А что, если Тереза Виггин на этой ленте и есть настоящая Тереза Виггин, а та, которую он все эти годы видел дома, – игра, спектакль длиной в жизнь, в буквальном смысле слова?

Может ли быть, что мать как-то связалась с Ахиллом? Он как-то ее завербовал? Это могло случиться год назад или даже раньше. Конечно, это не был подкуп. Но может, это было что-то вроде пытки. Угроза Ахилла: я могу в любой момент убить твоего сына, так что лучше со мной сотрудничать.

Но и это абсурд. Сейчас, когда Ахилл во власти Питера, можно уже не бояться этой угрозы. Нет, здесь что-то иное.

Или ничего иного. Немыслимо, чтобы мать его предала из-за чего бы то ни было. Она бы ему сказала. В этом смысле мать как ребенок, она проявляет любые чувства: восторг, отчаяние, гнев, разочарование, удивление сразу же – и говорит, что взбредет на ум. Такой тайны она бы никогда не сохранила. Питера и Валентину всегда смешило то, насколько мать видна насквозь: она не могла их удивить даже подарками на день рождения и Рождество, потому что не умела хранить тайны и не могла удержаться, чтобы не намекнуть.

Или это тоже была актерская игра?

Нет, это безумие, это значит, что мать играла всю его жизнь – а зачем бы ей понадобилось?

В этом не было смысла, но надо было его найти. Поэтому Питер пригласил отца зайти к себе.

– Зачем ты хотел меня видеть, Питер? – спросил Джон Пол, остановившись у двери.

– Сядь, па, ради бога, ты там стоишь как младший канцелярист в ожидании выволочки.

– Увольнения, точнее, – сказал отец, слегка улыбнувшись. – Твой бюджет тощает день ото дня.

– Я думал решить эту проблему, напечатав собственные деньги.

– Отличная мысль. Международная валюта с одинаковым отсутствием ценности в любой стране, и ее можно сделать эталоном для сравнения всех прочих валют. Доллар стоит сто миллиардов «ежиков» – чем плохое название? – а иена – двадцать триллионов, и так далее.