— Вы в порядке, сэр? — спросил подошедший Валанс.

— В полнейшем, разведчик, — ответил полковник, чувствуя, как кровь разгорается злобным пламенем. — Пора захватить чертов мостик!

«Кто контролирует мостик, тот контролирует судно», — подумал Катлер, следуя за Привитерой. Древнейшая истина корабельных бунтов. Восставших тянуло сюда, словно силой притяжения, но это было лишь отвлекающим маневром, а истинная цель Авеля оставалась в тени. Энсору стало интересно, как бы почувствовала себя ополченка, узнай она правду. Ещё одна пешка, как и все мы, жалкие ублюдки…

По пути они проходили мимо десятков повстанцев, мужчин и женщин из каждого слоя корабельного общества. Бойцы в доспехах сил безопасности командовали адептами ученого вида, флотские старшины в аккуратной униформе стояли рядом с грязными крепостными матросами. К бунту присоединился даже какой-то техножрец, управлявший тремя боевыми сервиторами, но, как ни печально, офицеров Катлер не заметил. Привитера рассказала, что против Небесного Маршала поднялась почти половина экипажа, намного больше, чем ожидала верхушка инакомыслящих. Мимоходом заглядывая в лица мятежников, Энсор видел там гнев и страх, решимость и отчаяние — и, каждый раз, ненависть.

Ксеносы поистине отвратительны нам. Кирхер выставлял их в лучшем свете годами, возможно, десятилетиями, чтобы его маленькая порченая империя не развалилась, но ненависть всегда оставалась совсем рядом, ожидая момента истины.

К своему удивлению, Катлер не был уверен, что чувствует по поводу этой истины. Троица пошатнула его веру во много вещей, включая божественное право человечества владеть звездами, но это не делало тау лучше. О’Сейшин, при всей его красивой болтовне о Высшем Благе, был всего лишь очередным коварным сукиным сыном, пытавшимся напустить туману вокруг очередной версии тирании.

Лучше уж наша Империя Зла, чем их…

— Эй, тормози! — предупредила офицер, когда они добрались до широкого перекрестка. — Дальше начинается один из главных коридоров, ведущих к мостику. Поверь мне, туда лучше не заходить.

Слева и справа от прохода располагались повстанцы, хорошо вооруженные и бдительные, несомненно, лучшие бойцы Привитеры. Там же лежали и тела — очень много тел, разбросанных в случайных позах, в которых их застигла насильственная смерть. Большинство трупов были человеческими, но оставалось неясным, мятежники это или лоялисты.