Однако немец никак не успокаивался, отомстить хотел. Прозвучал выстрел танковой пушки – осколочным по сараю. Во все стороны полетели доски, куски самана, все затянуло пылью. Под ее густым облаком Виктор и кинулся в сторону.

Разрушив сарай, танкисты могут влепить в самоходку еще снаряд – ведь дыма не видно. Как же он сразу-то не сообразил?

Он моментом забрался в самоходку, схватил дымовую шашку, привел ее в действие и бросил на моторное отделение. Сам же отбежал подальше, благо за дымом танкисты его не видят.

Заревел мотор, залязгали гусеницы – танк пошел по дороге. Он обогнул подбитую «пантеру» и T-III, переехал мост, а атаковать его было нечем… Наших – ни пехоты, ни артиллерии – не видно. Ну, с пехотой и самоходками понятно – из села вышли по приказу отражать контратаку. Но артиллерия где? Не считать же перевернутую «сорокапятку» серьезным прикрытием? А ведь даже один немецкий танк, не встречая сопротивления, может наделать много бед. В селе – ремонтная база, за селом – медсанбат, наверное, другие тыловые службы есть, и это – не считая мирных жителей. Только вот серьезного оружия, которое могло бы остановить танк, нет.

Танк прошел мимо «сорокапятки», прямо по трупам советских пушкарей. Он уже удалялся по дороге, периодически останавливаясь, и стрелял из пушки и пулеметов по каким-то целям.

Виктор, прячась в придорожном кювете, побежал к «сорокапятке». У артиллеристов из противотанковых батарей должны быть гранаты, положены – и оборонительные Ф-1 и противотанковые. Не особо надеялся: если положено, это еще не значит, что есть.

Однако его ждало полное разочарование – ни гранатных сумок, ни ящика с гранатами.

А танк уже метров на триста вперед ушел. Сообщит по рации, что дорога свободна, и хлынут сюда мотоциклисты, бронетранспортеры с пехотой. Займут село, а потом снова придется выбивать их оттуда, потери нести.

В отчаянии он бросил взгляд на пушку. На станине вмятины, но ствол и прицел были целы. Пожалуй, стоит попробовать поставить пушку на колеса и развернуть. «Сорокапятка» легкая, с дивизионной ЗИС-3 такой фокус не прошел бы.

Виктор уперся спиной в колесо, которое смотрело вверх, а ногами – в булыжники. Аж в позвоночнике затрещало!

Но пушка поддалась, грохнувшись на оба колеса, а Виктор сразу упал в кювет – вдруг немецкие танкисты увидели движение сзади? Но нет, танк по-прежнему стрелял из пулемета, и на Виктора – ноль внимания. Да и зачем им назад смотреть? Самоходка русская подбита, дымит. Пушка перевернута, расчет мертв.

Выждав пару минут, Виктор выбрался к пушке. Эта техника была ему знакома, с такой же, лицензионной немецкой, только калибром 37 мм, он начинал свою войну.