Руа посмотрел вверх, туда, где высасывало взгляд бездонно-голубое небо.

— А ты сама как думаешь?

— Я не думаю, — мотнула головой Жаклин. — Если я начну думать об этом, то стану такой же сумасшедшей, как и вы двое.

— Справедливо, — кивнул Патрик. — Суть в том, что оба брата пытаются спасти мир от уничтожения. Каждый по-своему. При этом Козмо желает видеть его таким, какой он есть сейчас, а Деймион настаивает на его преобразовании и превращении в нечто иное.

— И?

Патрик улыбается:

— Раз уж мне дали право выбирать самому, я могу не зацикливаться на том, насколько правильным будет мой выбор. В любом случае, я не в состоянии понять и учесть все факторы. А значит, могу выбирать по принципу высшей справедливости.

— Это как? — поинтересовалась Дженни.

— По собственной прихоти, — с нахальной улыбкой пояснил Руа. — Мне нравится этот мир. Я не хочу его менять. Я не хочу войн и разрушений, ради абстрактных выгод в необозримо далеком будущем.

— Поэтому? — протянула Жаклин

— Поэтому я выбрал Козмо. Кстати, не последним аргументом в выборе был шанс прожить счастливую жизнь с тобой.

— Это месье так делает даме предложение? — поинтересовалась Жаклин. — Хочу напомнить, что я старше и разведена.

— Хочу напомнить, что у меня дочь и донорская правая рука.

— Если так, — улыбнулась женщина, — то выходит вполне сбалансировано.

— Между прочим, — вмешалась Джен, — вы забыли спросить меня!

— А для тебя-то что изменится? — поинтересовалась Жаклин. — У отца тренировки-игры-поездки, ты живешь у меня. Разве не так было последнее время?

— Так, — неохотно согласилась Дженни. — Но это другое!

— Только не говори, что тебе со мной не нравилось…

Патрик заметил сидящего на другой стороне улицы подростка, обложившегося обувными счетками и банками с ваксой. Потеплело, люди обули туфли — у молодняка появился нехитрый заработок. Что ни говори, весной всем живется легче.

Паренек поднял голову и приветственно махнул Патрику рукой. Солнечный блик сверкнул серебром на его безымянном пальце. Руа кивнул в ответ.