— Астипол, — отдавал распоряжения Ярослав, — атакуйте с фронта, через разрывы в недостроенных укреплениях. Карий, — Ярослав посчитал командиру его всадников уже стоит доверить самостоятельные действия, — обойдите позиции врага с фланга и атакуйте в спину. Даже если это не станет неожиданностью, всё едино способствует победе.

Фесал предложил не торопиться с началом атаки:

— У нас сейчас нет пехоты, может, стоит подождать некоторое время, послать разведчиков, чтобы Оройт привёл лучников и копейщиков.

На взгляд Ярослава, Фесал за короткое время, уже привык к удобству, доставляемому собственной пехотой, что предпочёл потерять время, нежели атаковать исключительно колесницами. Ещё недавно подобное отношение к пехоте многих могло рассмешить. Колесничие всегда действовали самостоятельно, презирая пехотинцев. Ярослав ответил уклончиво:

— Сейчас становится заметно, наватаро Фесал, насколько важно значение пехотинцев в бою и острая необходимость усиления их подвижности. Пехота должна иметь возможность сопровождать нас, наравне с колесничими и всадниками.

— Хорошее дело, но как его исполнить?

— Каждый пехотинец должен иметь собственную лошадь. К сожалению, сейчас долго ждать подхода Оройта с лучниками, благоприятная обстановка может измениться. Я считаю, атаковать следует немедленно. У противника порядка двухсот человек, у нас — столько же. Наватаро Астипол, начинайте.

* * *

Ярослав взмахнул рукой и колесницы Сетх сорвались с места, на рысях уходя к холму, занятому врагом. Полетели стрелы, но плотные попоны лошадей сдерживали их.

Преодолев более половины расстояния, и до противника оставалось пятьдесят метров, над позицией врага взметнулись белые облачка, раздался странный грохот, подобный раскатам грома. Скачущие во весь карьер лошади, словно налетели на невидимую стену. Некоторые из них падали с ног, поражённые неизвестным образом, другие, раненые, поднимались на дыбы, и, рухнув оземь, бились в страшных предсмертных конвульсиях. Несколько повозок, не удержав равновесия в беге, перевернулись, воины вылетели из них, падая, куда придётся: в гущу раненных лошадей или прямо под копыта, мчащихся рядом животных. Картина столь неожиданная для всех, что в окружении Ярослава и Фесала раздались возгласы:

— Колдуны! В рядах семнанцев колдуны! Надо немедленно отступать! Уцелевшие колесничие и сами сообразили — тягаться с колдунами им не под силу, разворачивали повозки, спешно отступая, по пути стараясь помочь раненым и потерявшим упряжки.

Для командиров Сетх, оказалось полной неожиданностью встретить колдунов в таком месте, среди небольшого отряда пехоты, но Ярослав заметил некоторую особенность данного колдовства. Он видел подобные разрывы и слышал грохот в прошлом и оказался поражён не менее аборигенов. Семнанцы стреляли в них из пушек. Самых настоящих. В душе он возмущался: «Чего стоят все уверения Олега в отсутствии огнестрельного оружия на Троне. Конечно, перед ним не пулемёты, а примитивные устройства для стрельбы, но факт остаётся фактом. На Троне есть огнестрел». Оценив для себя происходящее, резко высказался в адрес Асти пола и его людей: