— В каком смысле «жуткая»?
Глаза у стармеха загорелись, он подался плечами к собеседнику — оставшаяся от жизни при гравитации поза секретного разговора. За следующие полчаса он перечислил полдюжины странных происшествий. Одна десантница умерла от эмболии при перегрузке — как раз перед встречей с кузиной, работавшей в популярной программе новостей. Другая подала рапорт об отставке, а о причинах никому не рассказывала. Ходили слухи о докладе — очень секретном, — в котором утверждалось, что Джеймс Холден погиб на станции, и его заменил доппельгангер. Учитывая, что умела сотворить с человеческими телами протомолекула, в это можно было поверить. Только тот доклад остался секретным, а читавшие его люди попали под обстрел дискредитирующих сплетен.
Хэвлок пил кофе и слушал, кивал и изредка задавал вопросы: в основном об источниках информации. Под конец разговора он пообещал стармеху заняться этим вопросом и вернулся к рабочему столу. Планета на экране все еще скрывалась под облаками.
— Все нормально? — спросила Наоми.
— Отлично, — ответил он и, чуть поразмыслив, добавил: — Просто люди, когда им страшно, ищут того, кто за все в ответе.
— И я так же, — хмыкнула Наоми.
— Вы? А вы-то что?
— Грызу себе ногти и молюсь, — объяснила она. — Большей частью молюсь.
— Вы верующая?
— Нет.
— Может, вы с Холденом — шпионы чужаков, а планету взорвали, чтобы отвлечь внимание прессы от заговора астеров.
Теперь Наоми расхохоталась.
— Ой, что это было? Извините меня, пожалуйста.
Хэвлок тоже захихикал, хотя и чувствовал стыд. Люди Койнена — его люди, а Наоми Нагата — саботажник и враг. Но, каким бы глупым это ни казалось, больше ему было не с кем поговорить.
— Не так все страшно. Конспирологические теории возникают, когда вселенная кажется людям слишком беспорядочной. Абсурдной. Если есть вражеский заговор, хоть понятно, в кого стрелять.
— В астеров…
— В данном случае — да.
— Они намерены ворваться сюда и вышвырнуть меня из шлюза?
— Нет, они не такие, — возразил Хэвлок. — Хорошие ребята.
— Хорошие ребята думают, что я погубила планету.