— Уважаемый, одежды теперь у меня хватает, но продавать ту, которую я вынес от черного власнеча, нежелательно. Очень мне во вчерашней стычке наручи помогли. Так что хочется у себя оставить хотя бы кое-что. Нельзя ли их как-нибудь замаскировать? А еще лучше снять те особые метки, которые видны колдовскому люду?

— Снять никак нельзя. А вот замаскировать тебе сами боги велели, подкинув такое чудо, как смерчень.

— Он разве может? — усомнился Василий, уже начав бурный диалог с затаившимся перед тем Секатором.

И старик выдал ушлого Боджи с головой (или что там у того было вместо нее):

— А они все могут! Просто бытовой работой брезгуют, высокомерно заявляют, что они, дескать, боевые и хозяйственные проблемы их не касаются. Своих сородичей, управляющихся по дому, презрительно называют жбанниками. Тогда как сами просто обязаны заниматься любым означенным для них делом, как то: чистить, убирать, чинить, штопать, склеивать и уж тем более прикрывать особые метки на теле или броне своего хозяина. Просто не припомню такого в истории, чтобы рыцарь доминантом стал, но в твоем случае ты вообще можешь теперь без оруженосцев обходиться.

Заметив по отстраненному взгляду рыцаря, что тот на ментальном уровне ведет спор, Гонта с ехидством добавил:

— Еще эти хитрющие тунеядцы считают себя пупом мироздания, любят ссылаться на свою разумность, взывать к человечности и слезно просить о великой дружбе между ними и господином. Какую только демагогию с высшей философией не разведут, лишь бы ничего не делать, а только жрать да спать!

«Да врет все вредный старикашка! — завопил в возмущении Секатор. — Сам безжалостный тиран и диктатор, наверняка измывается над своим несчастным помощником и сейчас хочет специально нас рассорить, вбить клин распрей в нашу крепкую дружбу! Не слушай его! Сам решай, кто тебе ближе и дороже!»

«Но почему ты тогда не помог с маскировкой трофейных вещей?»

«А я знал о твоей проблеме? Ты меня об этом спрашивал? — кипятился смерчень. — Я только услыхал случайно отрывок твоей фразы о продаже вещей вот этому колдуну и понял, что вопрос решенный и обсуждению не подлежит. Так какие ко мне претензии?!»

В самом деле некрасиво получалось. Но и причин для извинений не было.

— Спасибо за напоминание, — поблагодарил волхва Шестопер. — Мы уже разобрались с этим вопросом, я отдал нужный приказ, и отныне меченые вещи на мне будут соответствующе прикрыты. Жаль, что эти метки вообще нельзя уничтожить.

— Может, и есть такие личности, — скривился старик от неприятных воспоминаний, — но я к ним не ходок, и они не станут распыляться на подобную мелочь.